Шелковый путь - страница 15

стр.

Пока что одно приходило на ум: в ближайшее время в столице Хорезма Ургенче соберется государственный совет — Дуан-арз, там можно поговорить с хорезмским шахом Мухаммедом, склонить его на свою сторону и дать отпор надвигающимся монгольским ордам. Как-никак, а единой страной считаются Отрар с Хорезмом…

Глубоко, тяжко задумался Кадырхан. Даже в горле пересохло от дум, и он приказал подать холодное вино. Девушка с гибким станом, виляя бедрами, внесла кувшин. Тонкими духами и мятой запахло во дворце. Пенистое вино разлили по глиняным кувшинчикам, поставили перед мужчинами. Бодрящий и веселящий напиток этот делали сунаки, обитавшие на побережьях Инжу, из винограда и арбузного сока. Вино получалось легкое, мягкое, с кислинкой и приятным ароматом, освежающее и утоляющее жажду.

— Уай, убери! Брюхо вспучит от такого питья… — чуть ли не взвыл монгольский посол, даже из приличия не дотронувшийся до кувшина. — Мне бы лучше сырого кобыльего молока!

Девушка-кипчачка принесла молоко; он жадно накинулся и — буль-буль-буль — одним махом опрокинул полную чашу себе в нутро. В глазах его тут же появился довольный блеск.

Между тем и Кадырхан утолил жажду.

— Не нуждаюсь ни в золотом слитке, ни в шести юных тангутках, — сказал он послу как можно спокойней. — На условия кагана отвечаю условием, на клятву — клятвой. Вот они. Первое: пусть поклянется, что не пойдет войной против нашего народа кипчаков, и пусть определит заложника в случае клятвопреступления, Второе: Шелковый путь для караванов с тайными сыщиками и недругами, что за пазухой нож держат, — закрыт, а для купцов, занимающихся только честной торговлей, пусть будет открыт. Приемлемы для кагана эти условия — дадим клятву и закрепим ее объятием грудь в грудь. А нарушит он слово — я лично перережу глотку заложнику!..

Да, в отношениях между странами и ханами издавна существовал такой обычай. Придя к какому-либо согласию, давали друг другу торжественную клятву. В знак ее нерушимости обменивались заложниками. При этом заложником мог быть только близкий родственник хана. И если одна из сторон нарушала заветное слово, преступала клятву, противная сторона заложника казнила. На этот древний ханский обычай и ссылался Кадырхан, желавший сейчас мира.

Во дворце воцарилась глухая, недобрая тишина. Слышно было, как в животе посла Уйсуна заурчало. Посол монголов поерзал, уставился в пол, обдумывая достойный ответ:

— Ну что ж, все по правилам. На том решим.

— Клятву на клятву! — повторил Кадырхан. — В знак согласия коснитесь с визирем друг друга. Чтобы все видели.

С правой стороны трона поднялся Исмаил, подошел к послу, и они обнялись грудь в грудь. Потом оба снова уселись на свои места.

— А теперь назови заложника! — сказал Кадырхан.

— Это решит сам грозный каган, — ответил посол Уйсун. — Мне поручено лишь договориться… что Кадырхан прикажет своим сородичам-степнякам, чтобы они не выступали против монголов, когда те пойдут походом на страну Сабр. Этой ценой правитель Отрара обеспечивает временный мир своему народу. Чингисхан даст обязательство не пускать стрел в сторону Отрара, а Кадырхан откроет Шелковый путь исключительно для честных торговцев. Каган же даст свое ханское слово не засылать в караваны соглядатаев и прочих лихих людей, могущих повредить установленному миру.

Никто в Отраре тогда еще не знал, что пройдет некоторое время, и это клятвенное решение лопнет по швам, сшитое гнилыми нитками, а родичи, обнявшиеся грудь в грудь, станут заклятыми врагами и будут посылать друг в друга стрелы. Никто еще не знал и не думал об этом… Монгольский посол из кипчаков поднялся, чинно простился с правителем Отрара, в последний раз отвесил поклон и широкими шагами вышел из дворца.

…В Салтанат Сарае еще долго продолжалась утомительная, нудная беседа с другими гостями и послами. Иланчик Кадырхан и знаменитый ученый и визирь Исмаил Жаухари оставались сидеть на своих местах. Не все дела были уже решены и не все важные посетители приняты. Девушка-служанка подала прохладный кумыс. Сидящие промочили горло, утолили жажду. Опять привычно распахнулась чугунная дверь, и старик визирь объявил: