Шепчущий мрак - страница 31

— Я повторю вопрос, который уже задавала. Что побудило вас стать актрисой? Вы можете найти ответ в своем прошлом?

Пожав плечами, она начала цитировать фразы из газетных статей:

— Мой отец умер, когда я была подростком. У нас с матерью не было денег. Мы жили на Среднем Западе — в Миннеаполисе. У меня всегда был дар к представлениям. Я брала уроки танцев и частенько играла главные роли в школьных спектаклях. У меня была смазливая мордашка — в этом все дело… Моя мать мечтала: о кино для меня, а я предпочитала сцену. Мы поехали в Голливуд. Мать устроилась работать в универмаге, а меня записала в актерскую школу. Помню, как отец повторял не раз, глядя на меня: "Чем бы ты ни занималась Лора, будь самой лучшей. Выступай не просто хорошо, а лучше всех". Я очень любила его и всегда стиралась следовать его советам… Но, мисс Томас, вы, кажется, не записываете?

Мой карандаш прекратил движение по бумаге, так как меня внезапно осенила мысль, что родители, которых говорила Лора, были моими дедушкой с бабушкой. Я находилась здесь только потому, что тут жили когда-то эти люди, о которых я раньше никогда не слышала.

— Мне не нужно все время записывать. Кое-что я запомню, — заверила я Лору.

— Остальное не так эффектно, — вздохнув, продолжила она. — Моя мать делала для меня все, что могла. Она полностью отказалась от личной жизни. Мне хотелось, чтобы я любила ее так, как любила моего отца. Он был для меня всем, но я никогда не чувствовала в матери родственную душу.

Я вцепилась зубами в резинку на кончике карандаша. Выходит, жизнь Лоры описала полный круг? А теперь выяснится, что у нее есть дочь, которая в свою очередь больше любила своего отца…

Она посмотрела на меня вопросительно.

— Вы удивлены? Я шокирую вас? Уже? Я должна говорить вам правду, вы же знаете. Сейчас только это имеет значение, хотя кое-что я обычно скрывала, вспоминая прошлое, мне было стыдно, что я не любила свою мать.

— Правда — это именно то, что мне нужно, — с готовностью подтвердила я.

— Отлично. Как я уже говорила, начало было не особенно впечатляющим. Однако меня заметили, пригласили на пробы. Они получились не очень удачными, но, по-видимому, во мне было что-то, и камера это уловила. Когда у вас есть это, вы можете подняться выше среднего уровня, разумеется, если будете работать. Учитывая, конечно, что вы сами хотите этого. А к тому времени я безумно хотела блистать на экране. Я все еще стремилась доказать моему отцу, что смогу быть на самой вершине. Сначала пришли небольшие роли, и я сыграла неплохо. Меня взяли на заметку. Акции мои поднимались, и мне был предложен контракт, который нам с матерью казался совершенно умопомрачительным. Он превзошел все наши ожидания. — Она помолчала, недовольно покачивая головой. — Ничего не выходит. Излагается некая сумма фактов, не более того. Но вам они, вероятно, известны. Видите ли, дело в том, что воспоминания о той поре не вызывают у меня особого энтузиазма. Большей частью это была тяжелая и нудная работа. Я не встречалась с мужчинами, не ходила на вечеринки. Я работала и работала, знала только людей на киностудии, с которыми постоянно общалась, и своих учителей. Я брала уроки дикции. Наступила эра звукового кино, и надо было учиться правильно говорить. От природы у меня красивый тембр голоса, в этом мне повезло.

Да, голос у нее был чарующий, широкого диапазона, легко одолевающий высокие и низкие ноты, но его естественный тембр был низкий, с небольшой хрипотцой, как у курильщика.

— Кажется, "Далекий гром" — ваша первая звездная лента? — подсказала я Лоре.

Лицо ее просветлело.

— Да, действительно, это был старт. Критики меня хвалили. Я получила повышение, у меня появилась возможность претендовать на другие роли — лучше, чем те, которые я играла прежде. Но тогда я еще не могла выбирать фильмы, а после «Грома» многие из них были просто убожеством. И все-таки я уже приобрела имя и определенную известность. Мои фильмы давали хорошие кассовые сборы, я превращалась в звезду. Публике, как выяснилось, нравились примитивные ленты.

— Затем вы встретили Виктора Холлинза? — не утерпела я.