Шестеренки ведьминой любви - страница 5

Даже когда Шер лишилась родителей и осталась с больной сестрой, мы не стали меньше общаться. Если бы папа не оплатил обучение Шер, она наверняка бы бросила институт.

– И для кого это ты ногти полируешь? – прищурилась подруга. – Ты же сказала, Саймон Кларк – скотина?

– Да, но внешне очень ничего. И потом, что мне, за собой теперь не следить? Я хочу произвести впечатление, не обязательно на него. Просто подружиться со всеми и быть милой.

– И немножко пофлиртовать, да?

– Мне девятнадцать! И последний раз я была на свидании два года назад. Между прочим, мы даже не целовались. Я хочу хоть немного романтики, а там столько симпатичных магов… может, хоть кому-то я понравлюсь?

Часть красоты мамы передалась и мне, разве что я была намного темнее, почти брюнетка. Но с правильными чертами лица, аккуратными носом, губами. Не слишком высокая, не полная, но и не болезненно худая. Но почему-то я или никому не нравилась, или недостаточно сильно, чтобы пригласить меня хотя бы на свидание. Я надеялась, практика хоть как-то поможет – сменю круг общения, познакомлюсь с ребятами, а там как пойдет. Пока я познакомилась только с Кларком, и как-то эта смена круга общения мне не понравилась.

Общежитие находилось в небольшом городе, фактически обслуживающем фабрику. Здесь жили рабочие, маги, руководство – в общем, все, кроме заказчиков. Было и небольшое двухэтажное общежитие, где нас разместили. В нем селили практикантов, временно оставшихся без жилья сотрудников и командировочных.

Раз в час до фабрики ходил омнибус на двенадцать мест, и неизменно, когда мы входили в него, два места в конце пустовали – фабрика оплатила нам проезд до конца практики. Всю дорогу мы с Шер читали, благо ехала карета мягко, словно по идеально ровной дороге. Не зря «Айрис» зарабатывает столько денег – работает на славу.

Шер сразу после входа свернула к себе, а я направилась в цех через совсем небольшой участок, засаженный молодыми деревьями. Вся территория фабрики была зеленой, усыпанной цветами. Здесь и дышалось легко.

– Привет, – поздоровалась я с Линдой.

В приемной уже стояли небольшие, видавшие виды деревянные стол и стул, а на столе лежала такая кипа бумаг, что мне стало плохо.

– И что это?

– Шеф велел дать тебе откопировать и подшить, – осторожно, словно боясь моей реакции, ответила Линда.

– Вообще-то у меня диплом техномага… будет. И чему я так научусь?

Копировать и подшивать. Буду работать в канцелярии старшим помощником младшего копировальщика.

– Ну уж нет! – изрекла я, чуть подумав.

– Ария…

Как Линда уживается с Саймоном Кларком, если не может даже остановить злую практикантку, которую вдруг не устроила предложенная работа?

Я резко толкнула тяжелые двери, ведущие в кабинет Кларка. И успела заметить, как от инкуба отскакивает блондинка в длинном красном платье, а сам он, завидев меня, судорожно застегивает браслет, блокирующий сущность инкуба.

– Темпл! – Кларк медленно багровел. – Кто тебе разрешил так врываться?!

– Я не собираюсь копировать и подшивать ваши бумажки! В договоре между институтом и фабрикой четко сказано, что вы должны обеспечить мне практику в соответствии с учебным планом. В учебном плане нет предметов «Основы перекладывания бумажек» и «Теория изображения бурной деятельности и сильной занятости».

Саймон кивнул блондинке, и та быстро прошмыгнула мимо меня в приемную, красная, под цвет собственного платья. К собственному удивлению, внутри что-то кольнуло: не то злость, не то какая-то совершенно дурацкая ревность. Вот как такие, как эта блонди, получают таких мужчин, как Саймон Кларк? И главное, что мне надо сделать, чтобы на меня хоть половина такого мужика посмотрела.

«Верхняя или нижняя?» – спросила я саму себя и фыркнула. Разговоры с самой собой – признак сумасшествия. Рановато оно пришло.

Кларк коснулся камня связи – такие стояли во всех кабинетах, цехах и приемных.

– Лукас, ты на месте? – рыкнул он.

– Да, шеф, что такое?

– Забери ее! – рявкнул Кларк так, что я даже подпрыгнула. – Забери отсюда эту практикантку!

– Э-э-э… а что я с ней буду делать?

– Возьми замуж, сделай ребенка, и пусть она сидит в декрете всю оставшуюся жизнь и не достает меня!