Шифры советской разведки - страница 8

Вероятно, указанная страница планировалась лишь для первой шифрограммы разведчицы, с последующим переходом на обычный способ.

Кое что о нём сообщает в своих мемуарах и Радо: «код ежедневно менялся. И если нацисты не успевали прослушать и записать первые (а ведь Пюнтер писал про последнюю группу! – А.С.) цифровые группы, которые являлись началом кода, то, даже имея в руках нужную кодовую книгу, им очень трудно было, если вообще возможно, расшифровать радиограмму». Ясно и то, что этот самый «индикатор» шифра тоже должна была каким-то образом кодироваться по аналогии с криптографической системой Рамзая.

Характерен и радиошифр Александра Фута – еще одного помощника и радиста Радо. Он оказался прямо идентичен системе токийской разведгруппы Зорге! Фут использовал тот же квадратный пропорциональный принцип преображения букв и аналогичный сборник по промышленной статистике для получения гамм. И вряд ли это случайность. Ведь подготовкой Фута в Швейцарии занималась Рут Кучински, «крестница» Зорге и Клаузена, прошедшая в середине 30-х годов интенсивное обучение в московском Центре.

Весьма показателен шифр уже упомянутого нами советского агента Бертила Эриксона, арестованного в нейтральной Швеции в 1941 году. Для первоначальной кодировки знаков он имел следующую табличку:

В качестве ключа (рausomvejk) были употреблены первые десять неповторяющихся букв фразы, взятой из шведского перевода романа Я. Гашека «Похождения бравого солдата Швейка» (Paus, som Svejk själv avbrött - Пауза, которую прервал сам Швейк), используемого разведчиками в качестве шифровальной книги.

Легко видеть, что табличка Эриксона очень близка по построению к шифру Пакбо, но, подобно системе Зорге, позволяла шифровать знаки одновременно в одно и двузначной кодировке, что значительно запутывало вражеских криптологов.

Конечно, шифр Рамзая был условлен еще в 1935 г., и дистанция до шифров разведгрупп Радо и Треппера к 1943 г. составляла почти 8 лет. Но система советского шифра была настолько удачна, что еще и долгие годы и после войны её составные элементы широко применялись в криптографии. Об этом мы расскажем немного позже. А пока перенесемся за океан в Соединенные Штаты Америки, где с подачи наших разведчиков разыгрывалась еще одна драматическая история войны, под названием «Венона». 

Советский Союз надежно обеспечивал безопасность своей дипломатической и разведывательной переписки, применяя для ее зашифрования одноразовые шифроблокноты, использующиеся уже с 1930 года. Поэтому любые планы, которые СССР мог вынашивать против тех, кто в конце войны должен был стать их противниками, так и остались бы наиболее неприкосновенными из его секретов. 

...Однако вечером 5 сентября 1945 года в Оттаве бежал на Запад 26-летний шифровальщик советского посольства в Канаде Игорь Гузенко. Он передал канадцам и американцам не только списки всех известных ему советских агентов, но и систему шифровки, принятую в ГРУ и НКГБ СССР. Информация Гузенко оказалась весьма кстати. Уже в течение нескольких лет американские криптоаналитики делали безуспешные попытки проникнуть в тайну русских шифровок, которые в изобилии уходили из вашингтонского посольства в Москву. Под именем «Венона» эта секретнейшая операция американской разведки ныне известна во всех своих подробностях. Нас же здесь интересуют исключительно системы шифров советских разведчиков, которые в деталях обрисовал американцам предатель. Об этом тоже сегодня известно. Воспользуемся здесь книгой Льва Лайнера (Бориса Сыркова) ««Венона»- самая секретная операция американских спецслужб» (М., 2003), к которой более нечего прибавить. И если раньше в центре нашего внимания были агентурные шифры разведчиков, то теперь мы обратимся уже к шифрам государства.

Донесение, предназначенное для отправки в Москву, посольский шифровальщик сначала превращал в последовательность четырехзначных цифр с использованием так называемой кодовой книги. Кодовая книга представляет собой разновидность словаря, в котором каждой букве, слогу, слову или даже целой фразе сопоставляются числа. Такие же числа зарезервированы и для знаков пунктуации, и для цифр. Если слово или фраза в кодовой книге отсутствуют, то они, как правило, разбиваются на слоги или буквы, которые, в свою очередь, заменяются числами согласно кодовой книге. Для имен и географических названий, для которых в донесении в Москву необходимо было привести их точное написание с использованием латинского алфавита, была предусмотрена отдельная кодовая книга. Ее называли «таблицей произношения».