Шипы Души - страница 40

Закружилась на поляне пыль, вздымая в небо земляной столп. Завертелась земля, выворачиваемая неведомой рукой и подбрасываемая в небо. Засветились её каменья и комья праха небесного, совершая акт творения по велению существа, находящегося за многие миллиарды световых лет от того места.

Две малые луны и одна большая, были свидетелями, как воспротивились сущности творению. Ибо команда была для одной, а попали под приказ две… Но воля творителя была сильнее.

Грязь земли и небесная пыль воспылали огнём. Свет творения пропитал прах звёзд и в огне его принялись чередоваться в исходном порядке структуры тел: скелет, мышцы, органы, мышцы, кожа, волосяной покров.

Матрица, сама информация одной из душ, сохранивших и перенёсших опыт прошлой жизни в полной мере, воссоздавала тело с идентичностью существующего мгновением назад.

Мгновением перед Прыжком.

Но вторая душа, оказавшаяся по неизвестному стечению обстоятельств рядом и не желающая уходить мир иной, зацепилась за Возможность и оба равносильных существа принялись бороться друг с другом. Жизнь обрела одна и другая душа вместе. Ибо ни один, ни другой дух не желал уступать. Воля их была крепка. И тот, шанс, что был дан одному во спасение, разделился на двух.

Единое существо перестало светиться огнём творения и упало на землю. Долго оно не могло прийти в себя — силы покинули новое тело. У мышц не было памяти подобной структуры.

Тот, кого перед Прыжком звали Семёном Егоровым, позже взявшим фамилию Корпионов, открыл глаза на секунду раньше. Тот, кого прозвали Леопардом, попытался поднять правую руку. Не удалось. Зато рука наткнулась на другую руку, оказавшуюся ниже предыдущей. И она не была левой. Она была той же правой, причем — ЕГО рукой! Ио слушалась его.

В недоумении Семён приподнял синхронно обе руки. Сперва показалось, что глаза двоились, но одна рука была дальше от глаз, чем другая. Такого раздвоения быть не могло. Вдобавок на каждой ладони было по шесть пальцев, что вообще не могло не удивлять.

Под ухом засопело. Сердце в страхе забилось. Не ожидал, что кто-то может оказаться так близко. Семён повернул голову налево и обомлел. Перед ним было ухо второй головы. И росли обе головы с одного тела!

— Что за хрень?! — Воскликнула тем временем вторая голова. И Сёма закашлялся. Закашлялась и вторая голова. Леопард хотел сказать что-то тоже, но не смог, так как говорила первая голова. А лёгкие, судя по всему, у них оказались одни.

Зато Сёма узнал голос человека, с которым меньше всего хотел сроститься. Рядом находилась голова… Саввы. Ученика и продолжателя дела Эмиссара Слабо.

— Что за дела? — Наконец удалось закричать Семёну и Савва не смог ответить, так как говорил его оппонент, а обширные легкие были на двоих. Зато Савелию удалось поднять обе руки, и он тут же попытался то ли ударить, то ли отстранить от себя неожиданного блондина. Ни того, ни другого не получилось. Зато грузное, большое тело завалилось на бок. Семён оказался виском на камне, матерясь, а голова Саввы повисла в воздухе, шея напряглась, стараясь удержать это положение и не завалиться на оппонента. Зато Савелию удалось рассмотреть большую, длинную ногу и гениталии. Ноги было две, а вот последнее приходилось так же делить на двоих.

— Не-е-е-ет! — закричали в один голос антиподы.

И быстро выдохлись. Лёгкие были большие, но их емкости при оре сразу из двух отверстий — коими были головы — надолго не хватило.

Закашлялись. Дышать приходилось синхронно. И говорить мог только один и то не постоянно. Даже если бы кто-то постоянно вдыхал, второй не мог бы постоянно говорить, так как выдыхать и вдыхать одни и те же лёгкие одновременно не могли.

— Какого черта? — первым обронил Семён, рывком обоих рук оттолкнувшись и снова вернув тело на спину.