Шишков - страница 18
Много написано, но ничего не печатано, за исключением некоторых мелких рассказов в „Сибирской жизни“ и „Молодой Сибири“ (ныне закрывшейся), — их тоже для образца прилагаю при этом письме.
Свой первый труд, большую повесть (втрое больше „Ваньки Хлюста“), но мало обработанный, что я теперь ясно вижу, я посылал В. Г. Короленко. Вернул, похвалив разговорный язык, но упрекнул в невыдержанности стиля.
Несмотря на то, что он ободрил меня своим письмом, сказав: „Если у Вас есть что-либо цельное по форме и содержанию — редакция отнесется к присланному со вниманием“, несмотря на это, я своей неудачей был обескуражен настолько, что и все остальное свое писанье уже сам считал неудачным.
По профессии — средний техник я. Родиной тверяк. В Сибири живу 15 лет, от роду 38. Много шатался по тайге, сталкивался с народом. Нынче в экспедиции на р. Нижнюю Тунгуску едва не погиб. Написал бы подробно, но не смею утруждать и прилагаю № „Сибирской жизни“ с кратким описанием скитаний экспедиции.
За сим еще раз прошу Вас, Алексей Максимович, не оставить меня своей высокой поддержкой.
Благословение Ваше я принял бы с великим ликованием, порицание Ваше с покорностью, видя и в нем лишь добрые Ваши побуждения.
Желаю Вам в новом году побольше светлых дней, сил и здоровья!
Будьте Вы здоровы!
С истинным и постоянным уважением к Вам.
Вяч. Шишков».
Мы полностью приводим текст этого первого письма к М. Горькому. В нем раскрывается как на исповеди душа Шишкова. Он излагает всю свою творческую биографию, свои удачи, а также неудачи. Что побудило Вячеслава Шишкова, чьи литературные опыты уже в Сибири привлекли внимание, так откровенно и прямо написать о своем творчестве Алексея) Максимовичу?
Речь шла о коренном изменении жизни: приближавшийся к своему сорокалетию человек, ученый — исследователь Сибири, успевший уже завоевать определенное положение, предполагал принять крутое решение — перечеркнуть все достигнутое и вступить на стезю литературную, на которой, увы, куда больше терний, чем роз!
И к кому же обратиться за советом, как не к самому Горькому?!
Отзыв Алексея Максимовича, а затем их дальнейшая переписка и встречи благотворно повлияли на жизнь и творчество Шишкова.
В зимнюю пору Вячеслав Яковлевич работал в Томске. Оставалось время и для общественной деятельности, и для самообразования.
Вячеслав Яковлевич был человеком общительным, любознательным и добрым. Это в одинаковой степени касалось и простых тружеников, и таежных бродяг, и кочующих тунгусов, и студентов, и профессоров, и политических ссыльных — всех, с кем сводила его судьба, с кем ему приходилось встречаться.
Первыми близкими знакомыми Вячеслава Яковлевича были П. М. Вяткин и его жена Татьяна Леонтьевна. Как учитель словесности Томской гимназии Вяткин, безусловно, оказывал определенное влияние и на литературную судьбу Вячеслава Яковлевича. Здесь, в квартире Вяткина, где собиралось много его друзей, Шишков был свидетелем и участником споров и бесед о литературе, о политике, о происходивших в Томске событиях, обо всем, чем жил город.
Студенческий кружок, который начал посещать техник Шишков в первые годы своей работы в Томске, разумеется, не занимался отвлеченным просветительством. Это была одна из тех марксистских групп, которые стали возникать в Сибири в конце 90-х годов прошлого столетия и которые к началу XX столетия существовали в большинстве крупных городов и на многих узловых станциях Сибирской железной дороги.
«Марксистские кружки и группы распространяли революционную литературу, знакомили население с событиями в стране, руководили просвещением и воспитанием рабочих, организовывали и направляли их борьбу против капиталистов и царского самодержавия»[9].
Передовая студенческая молодежь Томска под влиянием «Искры», ленинских работ, которые с июня 1901 года получили широкое распространение в Сибири, вместе с рабочими становится активной революционной силой. В 1903 году была организована совместная политическая демонстрация рабочих и студентов.
«Выступление студентов 18 февраля началось с протеста против шпиона-доносчика, проникшего в студенческую среду. Возбужденные группы студентов с пением революционных песен направились к университету и Технологическому институту. К ним присоединились другие студенты. Собралось до 200 человек. Над толпой взвился красный флаг. Демонстранты пели революционные песни — „Марсельезу“, „Дубинушку“, „Сбейте оковы, дайте мне волю“