Шкаф - страница 3
Придерживаемое рассовывали по свободным местам или собирали в углу, чтоб потом снова заложить в шкаф, а выбрасываемое выставляли на подоконник, откуда его забирали мальчишки-тележечники. Тележки исправно курсировали до свалки и обратно, кое-что отвозили в павильон, стоящий тут же, в учебном городке.
Ева старалась не подходить к подоконнику, не общаться с парнями. Халат она застёгивала доверху и смелела не очень быстрыми темпами. Потом уже она сообразит, что настроенный на разведку тележечник вполне может разглядеть, кто в лаборатории работает и каков режим этой работы. Это тоже вчерашняя абитура, ей тоже знакомиться с факультетом надо — а не с одной лишь свалкой.
Наконец наступил день, когда из опустевшего шкафа вынули потемневшие от веков дубовые полки, залитые и засыпанные не знай чем. Они были такие толстые и тяжёлые, что пришлось пригласить мужиков, да ещё мальчишек на подхват. Женщины одни бы не справились, тем более, там шурупы ещё вывинчивать надо было.
Интересно, заметно ли было по лицу Евы, что она не проявляет интересу ни к тем мальчишкам, ни к этим, не запоминает лица, потом узнать не сможет? Она держалась позади взрослых: взяв за спиной одной рукой локоток другой, и чаще всего смотрела в пол, ждала с нетерпением, когда всё закончится.
Шкаф начал зиять чёрным своим жерлом. Запах из него шёл прескверный и очень-очень смешанный, тошнотворный какой-то, уборка была просто необходима. А внутри по размерам он с небольшую комнату. Да тут день… нет, несколько дней провозишься!
Первой мыслью Евы был испуг — неужто всё это заставят меня убирать?! Аж спросить побоялась, пока старшие осматривали опустевший "склад" и неторопливо решали, что делать. Зажимали нос и выбегали в коридор. Ева тихо прикрывала дверцы и тоже искала воздуха почище. Похоже, на протяжении десятилетий тут шли химические реакции между пролито-просыпанным, дерево где разрыхлилось, где задубело, где аж обуглилось. А где непросохшие вязкие полосы какой-то неизвестной науке дряни ждут неосторожную туфельку неопытной девочки.
Но всё-таки это здорово, что факультет с такой старой историей, не то что новые наплодившиеся невесть откуда вузы, гуманитарные в основном, где плати только, и тебе любой диплом выдадут. Тут исторические традиции, опыт если не веков, то десятилетий уж точно. Как-то приятно осознавать будущую причастность свою. Для умного абитуриента такой шкаф информативнее всяческих зазывалок-завлекалок. Жаль, что не водят сюда абитуру на экскурсию.
Ева простила шкафу запах и даже украдкой постояла, прижавшись лбом к тёмной древесине стенки, о чём-то размышляя. Но не только о древности и традициях. Направление её мыслей сменилось. Поясним, почему.
Во время экзаменов она испытывала жуткий стресс. Но вот всё сдано, зачисление неоспоримо, а легче не стало. В чём дело? Да в том, что у Евы сейчас нет никакого убежища, места укромного, где она могла бы почувствовать себя в полной безопаасности, не бояться допустить никакую оплошность — в общем, жить, как в родном доме. На работе — как на работе, хоть народ и душевный, но ведь своим за считанные дни не станет, тут пуд соли съесть нужно. Допустишь мелкую оплошность, а тут выяснится, что Прасковья Анисимовна именно этого сильно не любит. Нет-нет, тут по струнке, кроме, конечно, чаепитий. Городские улицы враждебны к селяночке, тут гляди в оба, под машину не попади, ничьей жертвой не стань. Всюду подстерегают опасности.
Казалось бы — добралась до общаги и можешь расслабиться, так нет же. Комнату ей дали не одиночную, а соседок селили случайных, на одну-три (один экзамен или два) ночи. Прямо вокзал какой-то. Это были абитуриентки, взрослее Евы, порой — намного, какие-то бывалые, "тётеньковые". С такими не сойдёшься накоротке, замечаний бы не схлопотать — и то хорошо. Как к ним, кстати, обращаться — загадка! А когда не знаешь и стараешься не общаться поэтому — какой уж тут душевный комфорт!
Особо угнетал туалет. Дома, случись размолвка какая с домашними — убежишь в этот "домик" на одного человека и сиди себе, справляй неторопливо дела телесные, одновременно приводя в порядок душевные. В саду ещё, может, разыщут, а уж тут точно покой. А в общаге туалет — общий, кабинки еле-еле разделены, присядешь — и боишься напрячься, газануть, вокруг люди. Хотя — где же ещё? А не будешь тужиться — дело затянется, в кабинку могут постучать, поторопить. Нет, и здесь покою нет!