Школа инкубов - страница 53

- Если он избранный - нет. Могу ранить, но он все равно возьмет верх. А как только я атакую, у меня будет всего один шанс. Только один. Я хочу использовать его вовремя.

   И он снова поднял меч. 

Азазель, помотав косматой головой и отдышавшись, посмотрел на своего противника налитыми кровью глазами. Но когда Самаэль сделал обманный маневр, пытаясь нанести удар сбоку, тот легко отразил его и, нехорошо ухмыльнувшись, ринулся в атаку.

Теперь казалось, что с каждой секундой его силы крепнут, а вот Самаэль, наоборот, слабеет. Сыпавшиеся на него удары он отражал все еще ловко, но с видимым усилием. Быстро оглядевшись, Конор обнаружил, что расстановка сил на поле тоже меняется: птицеголовые встали плотным полукругом и начали медленно, но неотвратимо наступать на теневых воинов.

До его ушей донесся негромкий удивленный вскрик дьявола, а потом хриплый, лающий смех воина-демона. Взглянув на место битвы, Конор увидил, как по шее Сатаны стекает капля крови. Царапина, похоже, была не слишком серьезна -- кровь капала еле-еле -- однако уже одно то, что кто-то сумел поранить его, явно вывело хозяина Ада из равновесия.

- Твое время выходит, Самаэль! - крикнул Азазель торжествующе. - Ты все еще хочешь умереть в бою?

Сделав выпад, он снова ранил Сатану - на этот раз скользящий удар пришелся в бок, где доспехи расходились, чтобы дать своему обладателю большее пространство для маневра.

- Это тебе за Наами, - с удовольствием заключил Азазель.

- Она никогда тебя не любила, - белые зубы Самаэля блеснули в хищной ухмылке. - А когда мы наконец избавились от тебя, то устроили праздник. Хочешь знать детали, а?

Клинки снова лязгнули, смыкаясь. Самаэль оттолкнул своего противника с видимым усилием. Со своего места Конор видел, как тяжело он дышит, а мокрые от пота волосы - липнут ко лбу.

Медленно, медленно Конор двинулся по периметру, обходя Азазеля сзади. Один шанс, сказал Самаэль. Что, если отвлечь его противника и... Оказавшись за спиной у Азазеля, он встретился взглядом с Сатаной. Возможно, ему привиделось, но между ударами, которыми его осыпал птицеголовый демон, он едва заметно кивнул.

   - Азазель! - крикнул Конор. Собственный голос показался ему тусклым и слабым, словно далекое эхо. Однако воин отвлекся и слегка повернул голову в его сторону. Воспользовавшись моментом, Конор изо всех сил вонзил ему в спину меч. Клинок входил туго: зомби казалось, будто он пытается пронзить железобетонную балку, однако у него и не было намерения убить Азазеля. Это право принадлежало не ему.

   Клинок Самаэля со свистом рассек воздух, и Конор понял, откуда у него самого ни с того ни с сего вдруг взялись навыки боя: в легком движении кисти дьявола он вдруг узнал свой собственный поворот. Значит, приписывать себе победы над герцогами было опрометчиво, успел Конор подумать перед тем, как меч Повелителя Ада снес птичью голову мятежного демона с плеч.

   Над садом, обратившимся в поле битвы, повисла тишина: демоны-птицы, смолкнув, одновременно повернулись к своему обезглавленному предводителю. Воины тени тем временем одновременно подняли мечи и повторили движение Самаэля.

   Сотни вражеских голов упали на землю с глухим стуком. Постояв еще пару мгновений, Азазель выронил меч и упал на колени, брызгая во все стороны темной кровью. Секунда - и его тело рухнуло неподвижной каменной глыбой. За демоном, все как один, пали и его воины.

   На руку Конора упала тяжелая холодная капля. Где-то наверху, на немыслимой для Преисподней высоте, пошел дождь.

   2

   Подняв голову, Конор подставил лицо ледяным каплям. Шум дождя успокаивал, смывая следы крови с его лица. Струящиеся с высоты серебристые нити словно омывали Конора светом, наполняли силой, которая почти оставила его в бою.

   Словно испугавшись дождя, туманные воины вдруг исчезли - растворились, будто их и не было. Победа была полной: в живых, кроме Самаэля, остался только Конор. Если, конечно, его можно было назвать живым.

   Он раскинул руки, и только тут обнаружил, что все еще сжимает меч. Оружие упало в траву с глухим звуком, и Конор рассмеялся: казалось, он только что услышал сигнал к концу боя. А потом до его ушей донесся стон.