Школа сновидений - страница 22
Не горячитесь, избавляясь от иллюзий. Точнее будет начать с осознания того, зачем они вам нужны.
Иллюзии рождает реальность. Иллюзия — это неверно отраженная реальность. В основе каждой из них — стремление абсолютизировать какое-либо частное качество Силы, чрезмерное увлечение этим качеством.
«Я вышел к берегу моря и сел на один из прибрежных камней. Мне нравилось это место. Мне нравилось, что там никого не было. Только ощущение пустоты и спокойствия. Я долго сидел на камне. Мне не нужен был сюжет — события, люди, изменения. Я понял, что ни в чем этом нет нужды для того, чтобы быть».
«Дул ветер. Справа проносились потоки мусора и сухих листьев. Я бежал по местности, похожей на заброшенный парк. Впереди показалось что-то вроде сторожки. Когда я подбежал поближе, увидел, что вместо дверей у нее — зеркало в человеческий рост.
В воздухе сгущалась необъяснимая тревога. Издалека я увидел, что отражаюсь в этом зеркале, но это было не мое отражение. Я видел своего друга, которому я во многом подражал. Его жизненные ценности были для меня, зачастую бессознательно, ориентиром. Когда я подбежал поближе, отражение изменилось и это было уже мое тело и мое лицо. Человек в зеркале делал призывные жесты руками и хитро улыбался. Тревога и ощущение, что сейчас может произойти все, что угодно, нарастали.
В какой-то момент зеркало исчезло. Меня обуял ужас. Из черного провала на месте зеркала веяло холодом, но мне чем-то даже понравилась свежесть этого воздуха. Из глубины тьмы исходило ощущение непривычной пустоты. Чтобы успокоиться, я начал бегать вокруг одной из клумб. Потом я побежал в обратном направлении, будто подругой стороне парка. Я знал, что где-то впереди — море и мне хотелось искупаться. Через некоторое время я выбежал на берег».
Саморефлексия на пути продвижения к настоящему, реальности, совпадает с задачами самосохранения только до некоторого момента.
Иногда сновидение отключается совсем, чтобы скрыть разрушительную для нас информацию, энергию, перспективу. Но чаще в случае опасности мы переключаемся на те наши проблемы, нерешенность которых, собственно, и создает риск. Наш сон становится менее энергетически емким, менее объемным, но разрушений либо нет, либо их масштаб значительно меньше, чем мог бы быть.
Фиксация на образе самого себя — следствие нашей энергетической недостаточности. Мы нуждаемся в Силе, но находим энергетическую подпитку в собственном внимании к себе (или внимании окружающих). При неоднократном повторении и кристаллизации это становится причиной невозможности для нас — таких, какими мы становимся, уверовав, что мы то, что мы о себе думаем и какими мы себя видим — быть полностью живыми.
Если мы зациклены на самих себе, при воспоминании сновидения центр внимания незаметно смещается на события, происходящие с нашим образом самого себя или на то, что можно интерпретировать как относящееся непосредственно к нам.
Отсутствие невовлеченного наблюдателя лишает сновидения глубины и Силы.
Отрешенный наблюдатель есть всегда. Нам трудно осознать этот способ нашего присутствия, поскольку трудно принять его холодность и невозможное спокойствие. Безразличие, с которым мы наблюдаем за самыми драматичными коллизиями нашей судьбы, кажется нам оскорбительным по отношению к нам самим и ко всему живущему «человеческим» способом жизни, — то есть играющему свои роли в маскарадах нашей цивилизации.
«Во сне я проснулся и увидел, что мы лежим с Н. в той же постели, где мы спали в «действительности», но комната другая. Я проснулся от ощущения возможности всего, вплоть до моей физической смерти. Это вызвало во мне интересное чувство максимальной бдительности, и далее я двигался как бы на зов источника опасности.
Я встал с постели, открыл один из ящиков мебельной стенки, начал искать это нечто в вещах, но потом понял, что направление я взял верно, но идти надо дальше. В углу я увидел проход в другую комнату. Этот проход находился относительно постели и того, как я на ней сидел, справа впереди. Где-то в это время я понял, что опасность исходит от Н., но она, казалось, продолжала безмятежно спать.