Шмордонские игры - страница 9

Синеносый генерал в эполетах раскланялся с дворником (!) и пошел к монументу. Его подручный, подхватив чемодан, отправился следом. Они зашли за бомбу, и лицо узника исчезло из окошка. Джем слез со стула, уселся на него как положено и задумался.

Выходило, что в стальной бомбе сидит «Кто-то» с большой буквы. Ведь придумать место заключения в главном памятнике империи мог только император! А для кого? И за что?

Джем никогда не любил разгадывать кроссворды в журналах, впрочем – как и решать задачки в школьных учебниках. Но сейчас его просто распирало! Кто этот человек, сидящий в самом центре грозного Шмордона? И что он такого сделал, чтобы можно было закатать его в стальную бомбу?

Посол Джаппурии напряг память, пытаясь вспомнить лицо узника, но – странное дело – это ему не удалось. Всплыли лишь глаза – серые и лукавые.

Джем снова влез на стул коленками и принялся смотреть в бинокль, вспоминая самую первую посольскую заповедь, почерпнутую из очередной инструкции, которая гласила: «Посол всегда в первую очередь шпион, ну а потом, так уж и быть – посол»!

Дверь спальни вдруг распахнулась настежь, и на пороге возник Кебаб. Шевельнув с натугой носом, перетянутым крестообразными кусками пластыря, Носатый громко поинтересовался гундосым голосом:

– Господин посол! Вы случайно не болеете запором?

– Нет, – ответил Джем, продолжая смотреть в бинокль. – Во-первых, стучаться надо! Ты не у себя дома на пляже. Во-вторых, работа у меня такая.

– Классная у тебя работа, – заметил Кебаб, проходя вглубь спальни и усаживаясь в кресло, стоявшее рядом с окном. – Стоять раком на стуле и пялиться в бинокль. Мне бы такую!

– Не ной, – ответил Джем, продолжая наблюдение за стальной бомбой. – Ты и так получаешь хорошую зарплату, будучи моим водителем в чужой стране.

– Какой из меня водитель?! – горестно воскликнул Кебаб. – Документов никаких нет, плюс танк посреди улицы… Откуда он, сволочь, взялся?! Ты думаешь, я действительно носом в руль врезался? Дудки! Никуда я не вреза́лся! Ну, столкнулся я с танком. Ну, вышел из шморовоза. А тут выпрыгивает из башни какой-то военный, весь в черном и замызганном, подходит ко мне строевым шагом. Я как дурак улыбаюсь, лопочу там что-то похожее на «мир, дружбу, май», а он мне – бац! – молча лупит кулаком в рыло, после чего прыгает от радости и вопит: «Слава Шмордону!» Что потом было – не помню, потому что удар у него хорошим оказался. По-военному профессиональным. Вот так и езди теперь по этим улицам… Очнулся я в какой-то больнице. Смотрю – лежу на алюминиевом столе весь в присосках. Пригляделся внимательней – а из меня кровь родная сочинская так и хлещет по всем трубкам! Даже из правой ноги, хотя никто меня туда не бил! Представляешь? Я тут же крикнул: «Я иностранец! Требую посла!» Медсестра, увидев, что я пришел в себя, сняла присоски и пояснила: «Мы у вас анализы брали». Откуда, спрашивается, из ноги?! Ужас! Высосали половину кровяного запаса! Теперь я все время чувствую себя уставшим…

– Вчера ты себя уставшим не чувствовал, – ответил на это Джем, продолжая торчать на стуле в согбенной позе. – Особенно, когда вы втроем с Хапсом и Батоном опорожняли пятилитровую бутыль крепкого вина с названием «Шмордонский закат».

– Так они, вон, ходят как огурчики, – заметил Кебаб. – А мне плохо.

– Это потому, что Хапс – бывший полицейский, – заметил Джем. – У них тренировка – ого-го! А ты кто? Карманник с планеты Сочи. Никакого профессионализма в этом деле! И не вспоминай Тринадцатую планету, на которой мы слегка выпивали. Полицейская выучка – алкогольный тренажер! Хапсу хоть «Шмордонский закат», хоть «Тарахтунский рассвет» – все едино! А Батон с планеты Дубарь. Там они вообще от холода с младенческих лет за воротник слюнявчика заливают. Думай в следующий раз, как и с кем пить!

Кебаб хлюпнул носом, обвел взглядом спальню Джема и заметил:

– У тебя тут тоже все стены заставлены шкафами. Странное дело, но у меня в комнате, например, ни один из шкафов не имеет внутри ни полок, ни ящиков. А зачем нужен такой шкаф?

– Видимо, шмордонцы сваливают вещи в кучи, – сказал Джем.