Шпионская игра - страница 37
«Нет, я оставлю это себе. Я буду держать это прямо ».
Затем Сьюзен немного помолчала, факел горел ровным светом, и мы втроем пошли близко друг к другу, но молча, так что остальных почти не было. Я почувствовал мягкие шаги по земле. Ночь тянулась кругом, и казалось, что ничего не началось и не закончилось. Мое выдыхаемое дыхание испарило холодный воздух, и я представил, что весь я могу стать паром, растворяющимся в ночи. Деревня была позади, внизу. Я видел дома, как закрытые коробки, из которых вырывались квадраты света.
'Что это такое?' - сказала Сьюзен.
«Это всего лишь сова».
«Я боюсь сов».
«Ты всего боишься».
Я пытался вырезать их из своего слуха. Я бы хотел побыть в одиночестве в ночи.
«Пожалуйста, теперь мы можем пойти домой?»
Были еще ворота, каменная стена. За воротами вы шли прямо по траве, чтобы добраться до вершины холма. Дорожка повернула и шла вдоль стены, огибая к другому концу деревни, где находился дом миссис Кан.
«Пойдем, Питер, пойдем сюда», - сказал я, снова осознавая их обоих, не забывая быть добрым. (Последний вздох ночи, заключенный внутри, как дыхание перед погружением.) «Не будем подниматься в гору. Сьюзен не хочет ».
«Мы сказали, что пойдем в гору. Это то, что вы сказали, что сделаете.
«Но если мы пойдем этим путем, это будет такая же длинная прогулка. Только он у деревни, и мы можем видеть огни, поэтому мы не можем заблудиться. И мы можем пройтись по домам и заглянуть внутрь, посмотреть, что все делают ».
Так что это была моя идея. Это началось со меня, а не с Питера. Я не имел в виду, что эта прогулка имеет какое-либо отношение к шпионской игре.
Теперь идти было легко: дорожка огибала холм и медленно спускалась к уровню деревни. Дома, несколько уличных фонарей на дороге, церковная башня на фоне неба. Россыпь звезд начинает проявляться. Теперь Сьюзен была счастливее, она даже начинала находить в этом приключение, в прогулке, в темноте и в холоде.
Шторы на большинстве окон уже были задернуты, но в доме священника мы увидели силуэт женщины перед окном, которая их тянула.
- Как ты думаешь, Питер, она могла бы нас увидеть, если бы посмотрела сюда?
Шторы соединились. Жена викария ушла.
В некоторых домах не было света в комнате, который выходил на холм, но свет в коридорах и других комнатах позади, проникал сквозь них, так что окна мерцали серым, как на экране телевизора до появления изображения. Мы видели части людей, проходящих внутри, но ни одного из них мы не могли узнать, пока не подошли к миссис Кан.
«Смотри, - сказал Питер. «Это твоя пианистка».
На ней было бордовое платье и темный фартук, насыщенный цвет переходил в прямоугольник окна коттеджа, подходил к плите и клал что-то в сковороду.
«С ней кто-то есть», - сказал Питер. - Видите, за столом два места и бокалы для вина. Бьюсь об заклад, это мужчина.
Пока он говорил, вошел человек. Он был высоким, так что мы не могли как следует видеть его голову, глядя вниз под таким крутым углом через окно. Когда он попал в поле зрения, он был худым и темноволосым. Питер был уверен, что он иностранец, и я подумал, что он прав, хотя не мог сказать почему. Мужчина подошел к Саре Кан, где она помешала то, что было на сковороде, на плите, просунула руку под фартук и притянула ее к себе.
- Ууу, - сказал Питер.
Я чувствовал, что краснею в темноте.
Он положил руку ей прямо на нее и наклонил голову, чтобы поцеловать ее шею, а затем ее губы, так что все, что мы могли видеть, - это платье винного цвета и темные волосы.
«Мы не должны смотреть. Это личное.' На этот раз Сьюзен была права, и мы должны были позволить ей вести нас. 'Пойдем.'
«Еще нет», - сказал Питер. «Я хочу сначала хорошенько увидеть его лицо, поэтому я его знаю». И он спустился по склону к окну, быстро бежал боком, чтобы не упасть.
Он не понимал, что с того места, где мы стояли, вид был лучше из-за угла наклона. Мужчина поднял руку под юбку ее платья и пощупал ее, и ее тело упало от его тела к накрытому столу. Затем он опустился перед ней на колени, просунул голову между ее ног в чулках и опустил на нее юбку.