Схватка с Кощеем Бессмертным - страница 16
В доме, где жил Поцелуев, подъезд был закрыт на кодовый замок. Мальчишки наудачу понажимали кнопки, но замок не открылся. И братья уселись на скамейку дожидаться, когда кто-нибудь войдет или выйдет. Долго им ждать не пришлось. К подъезду подошла старушка. Обе руки у нее были заняты сумками.
— Деточки, — попросила старушка, — вы не поможете мне сумки донести? А то лифт не работает, а я живу на последнем этаже.
— Конечно, поможем, — сказал Никита, забирая у старушки одну сумку. Егор забрал вторую. Старушка открыла кодовый замок. Ребята мигом влетели на последний этаж.
— Смотри, Егорка. — Никита показал на дверь. — Здесь как раз Поцелуев живет.
— Может, бабка — его жена?
— Сейчас узнаем.
Минут через десять на лестнице появилась старушка.
— Гос-с-поди, — бормотала она, с трудом поднимаясь по ступенькам, — что за наказание. Когда же лифт-то починят?
— Простите, вы в этой квартире живете? — Егор кивнул на дверь.
— Нет, деточка, вон в той. — Старушка указала на соседнюю дверь.
— А вы Евгения Поцелуева знаете?
— Женю? Ну конечно, я его знала.
— Знали?.. Он что, умер?
— Да, умер.
— Давно?
— Очень давно. Много лет назад.
Версия Егора растаяла, словно дым. Больше ребятам здесь делать было нечего. Они направились к лестнице.
— Спасибо, деточки, — сказала им вслед старушка.
— Не за что, — ответил Никита.
Мальчишки стали спускаться по ступенькам. А старушка стала открывать дверь своей квартиры. При этом бормоча под нос:
— Женечка Поцелуев... Красавец был мужчина... И как это он из могилки-то убежал?..
Братья Виноградовы остановились, переглянулись и вернулись.
— Убежал? — спросил Егор.
— А?.. — не расслышала старушка.
— Вы сказали, что Поцелуев убежал из могилы.
— Да, да. Захар Матвеич приказал могилку разрыть. А Женечки в гробу-то и нет...
Ребята разочарованно посмотрели друг на друга. У бабки был явно сдвиг по фазе. Но Егор все же поинтересовался:
— Какой Захар Матвеич?
— Следователь Тимохин. Он Женичкино убийство расследовал.
Кое-что начало проясняться.
— Значит, Поцелуева убили? — спросил Никита.
— Убили, деточка, убили.
— Ну а могилу его зачем раскопали?
— Захар Матвеич чего-то говорил, а вот чего — не помню...
Егор прищурился:
— Как следователя звали — помните, а о чем он говорил — не помните? Странно, бабушка.
Старушка игриво улыбнулась, показав вставные зубы.
— А у меня с Захар Матвеичем роман был. Но, увы... — Она печально вздохнула. — Мы разошлись, как в море корабли.
— Ну а потом-то его нашли? — допытывался Егор.
— Кого? Захара Матвеича?
— Да нет! Поцелуева!
— Ох, деточка, я не помню.
«Да, с бабкой каши не сваришь, — понял Егор.— Надо выходить на Тимохина».
— А этот Захар Матвеич где следователем работает?
Никита толкнул брата локтем:
— Егорка, он уж, наверно, давным-давно на пенсии.
— Блин, точно, — спохватился Егор и задал другой вопрос: — А где он живет?
— А зачем он вам? — насторожилась старушка.
Егор, не моргнув глазом, выдал:
— У вас был роман с Тимохиным, а у нашей бабушки — роман с Поцелуевым. Вот бабуля и попросила узнать о его судьбе.
— Как я ее понимаю, — закивала старушка. — Старая любовь не ржавеет.
— Ну так где он живет? — нетерпеливо повторил Егор.
— Раньше Захар Матвеич жил на улице Чехова. В коммунальной квартире. А где сейчас, не знаю. Может, и до сих пор там. — И она назвала ребятам адрес.
— А где эта Чехова?
— Рядом с Пушкинской площадью.
Никита сразу вспомнил о свидании, которое ему назначила Ася.
— А там есть памятник Пушкину?
— Есть, деточка.
Ребята поехали на улицу Чехова.
Бывший следователь Тимохин жил на прежнем месте. Но дома мальчишки его не застали. Сосед по коммуналке сказал им, что Захар Матвеич пошел в пивной бар «Император» пропустить кружечку пивка.
Выяснив, как выглядит Тимохин и где находится бар, братья тоже отправились в «Император».
Несмотря на громкое название, бар был самой настоящей забегаловкой. Прокуренной и грязной. Бывший следователь сидел в углу зала. Перед ним стояли три пивных кружки — две пустых, одна полная — и лежала распечатанная пачка сигарет.
— Здрасте, — поздоровались ребята. — Вы Захар Матвеич?
— Ну, предположим, — ответил Тимохин. — А вы, мальцы, кто такие?