Сибирский Целитель 4 - страница 33
– Грач, тебя уже турнули с ВИПа, видно и там ты отличился, – успокоившись, продолжил вещать Вова – Если думаешь, что сможешь отсидеться в красной хате, то не получится. Они с тебя трясти ещё больше будут.
– У меня вопрос, – оглядываю камеру, все внимательно слушают наш разговор, чуть-чуть, почти незаметно, подключаю Оратора – В чём отличие чёрного хода от красного. Я тут человек новенький, и наверное не сё понимаю.
– Серый, объясни ему. – приказывает Вова.
– Красный ход шагает в ногу с администрацией, – начинает проговаривать вдолбленный в подкорку текст Серый – В красных хатах сидят непорядочные арестанты. В них сидят как осуждённые за стрёмные статьи, так и суки, гадины, стукачи…
– Всё, всё, я понял. – останавливаю Серого – Самое главное я уловил. Получается красные с администрацией, а чёрные нет?
– Да. – кивает Серый.
– Тогда объясните мне, серому и убогому, – добавляю энергии в Оратора – Почему уважаемый Вова спокойно рассаживает по тюрьме в сопровождении надзирателя?
– Так он смотрящий. – в непонимании уставился на меня Серый, а Вова напрягся.
– Это я понял, – ухмыляюсь в ответ – Но тогда получается что смотрящий имеет очень хорошие завязки с администрацией. Это разве не почти в ногу, как красные?
В камере повисла звенящая тишина.
– Мы не работаем на администрацию, мы с ними договариваемся. – отчеканил взбешённый Вова.
– Ясно, – делаю паузу – Хотя большой разницы не увидел. Как я вижу, чтобы сидеть в чёрной хате, нужно платить?
– Только тем, кто наживался на людях. Торговцы наркотой, они же барыги. – выплёвывает слова Вова.
– Может барыга занять высокое место в воровской иерархии?
– Нет.
– Сколько у нас сейчас в камере человек по 228-ой статье? – спрашиваю Серого.
– Вместе с тобой четверо.
– Из них все барыги?
– Нет, – отрицательно качает головой Серый – Добрый и Савва покупали наркоту для собственного употребления. Они не барыжили.
– Откуда ты знаешь, что не барыжили? – приподнимаю бровь.
– Так они сами сказали. – отвечает Серый.
– Получается, что определение в барыги может дать только смотрящий за тюрьмой? – обращаюсь сразу ко всем оппонентам.
– Не только, – натянуто улыбнулся Жирный – Смотрящий за хатой тоже. Ты попадаешь под определение барыги на все сто.
– Хватит! – рявкнул Вова – Достал ты со своими закидонами. Моё слово ты услышал. У тебя время до завтра, ищи бабки.
Во время беседы я постоянно наблюдал за Вовой, и заметил, что на мои вопросы как о чёрном ходе, а особенно за определение барыги, у него нервно подёргивалось веко. Человек он непростой, сила воли должна быть серьёзной. Разгоняю Шёпот на максимум:
– Вова, а по какой статье ты сидишь?
– При чём тут… – глаза мужика остекленели – 228 статья.
– Все об этом знают, – взвизгнул Жирный – Он не торговал, а крышевал наркоторговцев.
– Это правда, Вова? – подмигиваю ему.
– Да, – медленно кивает мужик – Брал долю с барыг.
– Так ведь получается, что ты как раз и наживался на здоровье наркоманов. Я правильно понял?
У Вовы перекашивается лицо, и он прикрывает ладонями рот. Ещё усиливаю Шёпот:
– По всем вашим определениям, значит ты барыга?
– Да. – Вова побелел лицом, а по камере пронёсся удивлённый вздох.
– Кто назначил тебя смотрящим? – чеканю каждое слово.
– Вор в законе Резо. – тихо произносит мужик.
– По какой статье он сидит?
– По 228-ой. – произнеся это, Вова начинает дёргаться в припадке, изо рта выступает пена, глаза закатываются.
– Что ты наделал?! – в ужасе кричит Жирный.
Встаю с кровати и делаю шаг вперёд. Протягиваю руку к Вове и хватаю его за ногу. Скан. Проекция. Эпилептический припадок во всей красе. Исцеление.
– Что… – закашлялся Вова – Что со мной было?
– Совесть в тебе проснулась, вот и не выдержал разум, – возвращаюсь на шконку – Жирный, быстро метнулся за водой. Видишь, смотрюгану плохо. Пусть в себя придёт, я ещё поговорить с ним хочу. Мне стало больно интересно, куда действительно идёт общак, который вы собираете. Как вещевой, так и денежный.
Пришлось ждать Андрея. Как только он вернулся с кружкой воды, Вова выпил и просипел:
– Мне на толчок надо.
– Иди, никто не держит. – разрешил я отлучиться смотрящему – Только не задерживайся.