Сидящий у двери - страница 4

Алекс постарался не думать, что его ждет, так легче выйти из квартиры. Взял нож и пошел к двери. К его удивлению, ему не пришлось с собой бороться.

Красноглазый посмотрел на него с прежним отсутствием эмоций. Алекс хотел сказать что-нибудь невинное, сойти за дурачка, усыпить бдительность сидящего у двери, но слова куда-то исправились.

– Я же говорил, что у вас нет выхода, – сказал Красноглазый. – Вам придется отдать свои чувства…

Алекс метнулся к лестнице, понесся вниз, прыгая через три ступеньки. В ушах стоял шум собственного дыхания и ударов туфель о плиты лестничных пролетов. Он бежал, не останавливаясь, рискуя повредить голеностоп или вообще разбиться. Этажей через десять он сбавил темп. Его никто не преследовал. Еще через пять этажей он остановился. Воздуха не хватало. Он согнулся, хрипло дыша, хватая ртом пустоту – он израсходовал весь свой запал. Появись сейчас Красноглазый, Алекс не сдвинется с места.

Кое-как дыхание восстановилось. Он утерся рукавами снятого пиджака, рубашка противно прилипла к телу, словно он искупался в ней. Сначала он решил воспользоваться лифтом, но вовремя передумал. Лифт – это ловушка.

Алекс выругался, двинулся вниз, морщась все сильнее – завтра он не сможет ходить, ноги болели уже сейчас. Если он только доживет до этого завтра.

Внизу царил полумрак и… тишина. Алекс поискал вахтера, но никого не нашел. Никаких следов. И ни одного звука снаружи. Он еще не верил этому, пытаясь не смотреть в длинные узкие окна по обеим сторонам парадного входа, прошел к двери, потянул на себя…

Яркий свет стеной заслонил мир. Свет по-прежнему не слепил глаза. Как непрозрачная пленка, он закупорил выход.

Выражаясь словами Красноглазого, Алекс не обнаружил вне дома знакомое пространство.

Когда Алекс появился на площадке девятнадцатого этажа, сидящий у двери, наконец, встал.

– Теперь вы все знаете.

Он оказался худым, ростом ниже Алекса.

– Ничего я не знаю! Что вам надо от меня?! Какого черта вы здесь делаете?!

– Я пришел, чтобы забрать ваши чувства. У людей есть то, чего никогда не было у нас.

– У людей? Что за бредятина?

– Мы всегда видели вас. Иногда даже слышали, но никак не могли до вас добраться. Помогла случайность. Теперь мы можем появляться у вас по одному. Я знаю, что вы не сможете жить без пространства, вы обречены, поэтому отдайте свои чувства, и я верну вам украденное.

Алекс с трудом осознавал услышанное. Безусловно, это был бред, но… как объяснить то, что находилось вокруг дома?

– Кто вы? – вырвалось у него. – И что случилось с людьми?

– Ни с кем ничего не случилось. Я забрал у вас пространство, поэтому вы никого не можете обнаружить. Люди странно устроены – видят только то, что лежит в пространстве. Вне пространства они не могут жить.

– Как вы это сделали?

Казалось, его удивил вопрос.

– Вы не поймете. Хотя это очень просто.

– Зачем вам это?

– У вас есть способность испытывать определенные чувства. Нам это очень нужно. А вам… вам это тоже нужно, но… вы отдадите мне эту способность.

Алекс растерялся. На минуту его оставил страх, только голова закружилась.

– Но разве я смогу вам ее передать? Ведь это не вещь!

Красноглазый поднял свою четырехпалую руку и пошевелил пальцами.

– Я уже умею доставать из человека чувства. Вам не будет больно. Не беспокойтесь.

Алекс попятился, глядя на длинные когти.

– А если я… если я не захочу пойти на это?

– У вас нет другого выхода. Вам придется согласиться.

– Вдруг я все-таки не соглашусь? Что со мной произойдет? Вы меня убьете?

Красноглазый молча смотрел на него. В глазах, где стояла красная муть, ничего не прочтешь, но Алекс понял, что его вопрос поставил в тупик это странное существо. Он не знает что такое убийство?

Из глубин подсознания всплыло объяснение виденного в глазок. Красноглазый не мог проникнуть в квартиру Алекса тем способом, каким попал в дом. Поэтому он ждал, когда Алекс выйдет. Он приволок кресло, ведь неизвестно, когда наступит нужный момент. Красноглазому и в голову не пришло, что можно высадить дверь, либо как-нибудь выманить хозяина квартиры. Алекс поразился этим открытием. Теперь он убедился, что перед ним не человеческое существо.