Сила не с той стороны - страница 36

Хм, ну в принципе, вполне себе план. С гермафродитом свяжусь, по старому датападу естественно, ну и узнаю, чего он хотел. Скорее всего откажусь, но узнать, на всякий, не помешает. А сейчас мой путь в кантину, поближе к ангарам.

Ну и пошел я к ним, по дороге сменив свой колер и фасон. В смысле тоги, но все равно свой.

Завалился в кантину, где какая–то ну вот просто невообразимая пакость, этакий бородавчатый колобок на ножках, со сцуко, накрашенными губками на полуметровом хоботке, густоресничными буркалами на стебельках… Пела крайне приятный блюз, ну или что–то вроде того. В общем, прям вот даже и не знаю, пакость гадкая, но поет хорошо. Будет пакостью не отвратной, а просто пакостью, великодушно решил я, подруливая к барной стойке.

Обрадовал я бармена, тоже какого–то гадкого ксеноса (то ли неймодианца, то ли дуроса, в общем, безносая резиновая ряха серого цвета) пожеланием воды и консультаций. На первое пожелание он наморщил отсутствие носа, на второе, скукожил подглазные мешки, но постукивание по стойке пятикредовым чипом его исцелило. Даже воду нашел, причем не из унитаза, а аж из–под крана, у меня на глазах. Качество и сервис на высоте!

В общем, выслушав мои хотелки, тип глазки закатил, полминуты поизображал, что он думает и стал тыкать пальцем в населяющую бар пакость. Я за тычками следил и огорчался — в человеков он не тыкал, а тыкал во всякое гадкое и непотребное, насекомии какие–то и слизняки гадкие. Нафиг таких, думал я, рассчитывая уже сменить бар, как резиновая морда тыкнул во что–то удобоваримое. Задержал я тыкательные потуги резиновой морды и проконсультировался, насчет удобоваримой пакости.

Была она тоже пакостью, щупологоловой, но хоть с мордой лица, а не жвалами или вообще слизью гадкой, думал я, руля с прикупленной бутылкой из разряда: «что вот это пьёт».

Бухнул я бутылку перед щупологоловой рожей. Рожа была помята, потаскана, что, очевидно, компенсировалось толщиной щупал, обернутых вокруг шеи, как кашне какое. В общем, сидел передо мной твилек, как он есть.

Прототип слышал в основном о твилечках, которые якобы массово использовались как постельные грелки, при том продавались толпами в рабство, исключительно по своему горячему желанию. Ну фиг знает, может быть. Мне пока с ними общаться не приходилось, кроме хамской медсестры у доброго доктора, которая мне не сделала чая и всего остального.

Но вот то, что у них в щупалах мозги, точнее часть их, я помнил точно. Что делало сидящего передо мной типа эволюционно–невозможным, потому что такого типа, с подобным надругательством, дедушка Дарвин собственноручно бы изничтожил. Чтобы вид не мучался, да.

С другой стороны, в технократическом обществе эти типы имели некоторые преимущества. Как я помнил, запредельную гибкость, хорошую реакцию и спектр зрения, включающий тепло и тяжелые частицы. В общем, если мозглячные щупала беречь, вполне неплохой набор умелок для техника, например.

А вот как боевая пехотная единица твилек стопроцентный смертник. Толстые щупала увеличивают силуэт, даже обернутые вокруг шеи — прекрасная мишень. Собственно, то же самое будет, если увеличить человеку мозг раза в три и лишить его черепа.

То есть, если им и воевать куда, то он либо водила, либо его упихать нужно в доспех какой лютый. А никак не многочисленно описанные жидаи, которые, пардон, маша светошашкой, голым мозгом развеваются.

Впрочем, мне от откупорившего подношение надо было не войну воевать, а меня доставить, так что озвучил я булькающему свои хотелки:

— Нужна станция на внешнем кольце, — начал выкладывать я, — в секторальной доступности молодые колонии, не старше пятидесяти лет освоения и не корпоранты. Доставка меня на подобную станцию, срочно. Возьмёшься ли и сколько хочешь?

— Бежишь что ль от кого? — добулькав пойлом, дыхнул на меня перегаром твилек.

— Этнографическая экспедиция, — ровно ответил я, посмотрев на твилека как на того, кем он был, — собираю сказки, легенды, тосты автономных анклавов на ранней стадии развития замкнутого социума. Население предпочтительно человеческое, на маршруте от станции буду взаимодействовать с местными. Антураж и колорит, — воздев палец изрек я.