Сила не с той стороны - страница 7

Есть, впрочем, несколько других вариантов, но тут свистит бритва Оккама и режет их нафиг — не было смысла пихать знания, предположительно клона–солдата джедайской армии. Хотя, совершенно не факт, что их, но учитывая чебуратора в ордене… В общем, хрен знает, информации нет, хорошо, что есть язык.

Ладно, есть два варианта: тихо свалить нафиг и пробовать что–то решить с дальнейшей жизнью, ну а потом с воплощением остального, всякого и разного разобраться. Или приходить в себя, сдаваться ксенодокторам, оглашая палату воплями «хто тут?».

У каждого варианта есть свои плюсы и минусы, надо думать, решил я и был жестоко обломан. Проверить, как мне думается, помешала ксеносиха, ввалившаяся в палату, с чемоданчиком типа дипломата. Ввалилась она и огласила овощную палату такими словами:

— Проснитесь, мистер Андерсон, — выдала щупологоловая.

Это… Хотя да, я же тушку гонял в разных режимах, а тут оборудования куча. Не подумал, балбес, что поделать, решил я и уставился на ксеносиху глазами.

— Ваши показатели, мистер Андерсон, даже несколько превышают оговоренные в договоре с клиникой «Доброго доктора Майфу», — выдала она, — договор с нашей стороны выполнен, если вы не желаете оказания каких бы то ни было иных услуг, прошу покинуть нашу клинику. Ваши вещи, — потрясла она дипломатом и брякнула его на тумбочку, — одежда, — ткнула она лапой в стену, точнее во встроенный шкаф.

Ну охренеть сервис, подумалось мне. Может мне, пардон, катетеры и нейросоединения из себя выковыривать? Только я вознамерился вывалить на нелюдь вполне резонное недовольство, как от меня нахрен стали отстреливаться и выводиться всяческие всунутые трубки и проводки, причем некая мини–машинерия, то что спереди заливала быстрогустеющим спреем, судя по копошению взадах — со спины та же картина.

Экспресс–выписка, как есть. Впрочем, помолчу пока и понаблюдаю. В принципе, предположения есть, но опять же, мало информации.

Так что молча кивнул достойной сотруднице «Доброго доктора Майфу», да и стал свои мощи воздвигать над лежанкой.

И столкнулся с бедой–огорчением. Тушка не умела ничего, вообще. То есть, для начала мне пришлось на ручном управлении обеспечивать сердцебиение, тонус сфинктеров и прочую веселуху, чтоб банально не помереть и не обгадиться. Водители всяческие из меня вытащили, ну и соответственно, пришлось брать на себя. Хорошо, что хотя бы немного инь просочилось в клетки, а немалая часть меня — это в целом ненужные теневому клону, но исправно скопированные знания и рефлексы, именно насчет «как жить».

Тем не менее, все работало через то, на чем сижу, а поднимаясь и делая шаг к дипломату, я чувствовал себя водителем стимпанковского ОБЧРа, в том смысле, что извивался и контролировал, хотя бы приглядом, вообще всё.

Да блин, сфокусировать глаза и то было сознательным, да и не сказать чтобы ерундовым усилием! Так жить нельзя, надо со всем этим что–то делать, конструктивно и гениально подумал я, подковыляв к дипломату.

Ксеносиха на меня поглядывала, но так, нейтрально. Голый мужик и голый мужик. Ну и мне на нее, по большому счету, было пофиг.

Совершил я очередной подвиг эквилибристики, то есть открыл дипломат. Итак, стопка листов типа бумажных, в папках типа пластиковых, с буквами типа понятными. Нечто, сумочка то ли на пояс, то ли через плечо, похоже документы и пластиковые карты, ну или их эквивалент. И, пардон, кобура пистолетного типа, очевидно не пустая, с двумя легкодоступными цилиндрами поверх её, очевидно что–то типа боезапаса.

Похрен, надо одеваться и уточнить несколько моментов, точнее один. Прикрыл я дипломат, доковылял до шкафа. А там, пардон, тога. Висит, самая что ни на есть, простыня. Шкаф единственный, так что не тем он быть не может. И как мне эту фигню на себя надевать–то?

Взял простыню, на растянутых руках приложил к себе, ну чтоб хоть как–то понять, куда ее мотать. Простыня же взяла и вокруг меня обернулась. Причем явно с одежной, а не убийственной или еще какой, противоестественной целью. Что–то среднее, между костюмом и мундиром, прикинул я, смотря на зеркальную стену. Все белоснежное, обувь типа носков, но подошва довольно упругая.