Сила Света - страница 16

Тихий шелест, приближающих нитей, послышался сзади, обреченно вздохнула. Неужели все бесполезно и моя судьба предрешена. Повернулась лицом к опасности, совершенно не понимая, как я буду сражаться.

Мой взгляд метнулся вперед и, я заметила длинный тоннель, а в самом конце лежало мое неподвижное тело. Каким-то шестым чувством я понимала, что должна вернуться к нему. Поэтому побежала по ступенькам вниз, но сначала нерешительно, а потом, беспощадно, топтала черные нити. Они цеплялись за мои ноги, как липучки, а я с какой-то злостью отрывала их мягкие, на ощупь, тела. Но не это было самое страшное, я боялась вновь увидеть испуганную Анечку, паучиху с горящими глазами и окровавленный гроб с жертвой внутри.

Но к моему удивлению в склепе было пусто. Я оглянулась назад, черные нити исчезли. Чистый гроб стоял на постаменте, и я не удержалась, подошла к нему. А если все это сон. Дурной, страшный сон. И сейчас я проснусь в комнатке бабы Нюры и мы пойдем с ней в лес за ягодой, а к обеду вернемся домой. Молчаливый Игнатьич затопит баньку, а Коля привезет Маринку. Да, да. Это всего лишь сон. Пыталась убедить себя. «Мне бы только добраться до тела и я проснусь.»

Тоннель оказался узким, пришлось согнуться и я поползла на коленях, только вот сзади раздалось знакомое шипение.

— Настенька-а-а-а!

Я оглянулась, красные глаза твари светились во тьме. Страх парализовал мое тело, и я не могла шевельнуться. «Ползи! Вперед!» Уговаривала себя, склонив голову к груди.

— Ты, моя. Ты уже очень давно моя-я- я, — шипела довольная паучиха. В глаза ударил яркий свет и я выставила руку вперед закрываясь от него. Затем появилась неясная тень и произнесла голосом бабы Нюры.

— Идем, Настенька. Не бойся, — я поднялась и последовала за старушкой. Я верила, что плохого она мне ничего не сделает. Пальцев коснулась холодная, шершавая ладонь. Баба Нюра взяла меня за руку и повела к моему телу. Оно представляло жалкое зрелище. Белая футболка и джинсы порвались в некоторых местах, поцарапанные руки лежали вдоль тела, правая нога неестественно подвернута.

— Обычно, она очень бережно относится к наследницам, — произнесла старушка, — ты ее сильно разозлила, если она так обошлась с тобой.

— Баба Нюра… я не хочу… не хочу быть, как вы… убивать… — я всхлипнула. — Что мне делать?

— Ничего, Настенька, ты не сделаешь. Это паразит и он крепко прицепился к нашей крови. Смотри, — баба Нюра показала вниз, и я увидела черные нити, они, как змеиный клубок, окутали мои ноги и сжимали все сильнее. Я услышала противный смех паучихи и увидела испуганное лицо старушки, прежде чем тварь резко дернула за ниточки и потянула меня к себе.

Я упала на землю и полетела вниз, как на горках в аквапарке, также захватило дух и я зажмурилась. Испугаться не успела, как пробка вылетела и оказалась в доме бабы Нюры. Окно освещало вечернее солнце, на улице мычали коровы и лаяли собаки. В комнате пахло свежей выпечкой и жареной картошечкой с грибами. Старушка, в легкой светлой кофточке и темной юбке, сидела за столом и разглядывала фотографии, а рядом лежало прочитанное письмо. Я подошла ближе и увидела, что родственница держала в руках мою детскую фотку. Мне там было около пяти лет и я стояла возле новогодней елки с плюшевым медведем и улыбалась во весь рот.

— Моя Настенька-а-а, — зашипела тварь и погладила изображение черными нитями. Я отшатнулась, с ужасом заметила, как нависла тень над бабой Нюрой. Паучиха со зловещей ухмылкой смотрела на мое детское лицо. Тварь втянула носом воздух и внезапно повернула в мою сторону голову. Я с визгом отскочила от нее подальше, как хлопнула входная дверь и паучиха с бабой Нюрой одновременно посмотрели кто пришел. На пороге стоял Игнатьич в неизменных черных штанах и рубашке.

— Ань, я поехал, — переминаясь с ноги на ногу произнес старик.

— Угу, — баба Нюра снова переключилась на фотографии.

— Помощник мне… нужен, — растерянно молвил Игнатьич, — девки сами в багажник не ложатся.

— Будет тебе помощник, — прошипела паучиха голосом бабы Нюры. — Ступай.

А потом кто-то прошлое, как книгу несколько страниц пролистнул и снова баба Нюра сидела за столом. Только теперь за окном было белым-бело и огонь в печке весело потрескивал. Рядом со старушкой сидела темноволосая женщина, на вид ей было около сорока лет. Незнакомка очень нервничала и смущенно рассказывала бабе Нюре о шишке в груди, о том, что боится операции и можно ли ей помочь.