Сильнее ненависти - страница 16

Допив кофе, она некоторое время раздумывала, стоит ли подниматься в номер. Но справедливо рассудила, что сидеть в замкнутом пространстве вдвоем с Клайгеном будет выше ее сил, и вышла в холл. Выбрала объемистую художественную книгу в старом потрепанном переплете, вернулась в ресторан за тот самый уютный столик у окна, где некоторое время назад сидел Клайген, и погрузилась в чтение.

Через несколько часов в зал снова стали стекаться посетители: пришло время обеда. Столиков очевидно не хватало, и, с ее позволения, к ней подсели те самые молодожены, которые мило улыбались друг другу за завтраком. Сандра зачем-то поискала глазами Клайгена, но не обнаружила его среди обедающих людей. Молодая пара за столиком вскоре сменилась пожилой, а назойливый сосед все не появлялся.

К тому времени, как оживление в зале пошло на спад, Сандра достаточно проголодалась, чтобы заказать легкий овощной суп и кусочек запеченного с овощами филе индейки. Но едва ей принесли заказ, как в зале ресторана появился Клайген и безо всяких церемоний подсел к ней.

Сандра взглянула на него со смешанными чувствами. С одной стороны, его общество оставалось нежелательным: она устала от потока бесконечных пошлых гадостей, которыми он буквально фонтанировал; с другой — безмолвное одиночество начинало тяготить, и тут порадуешься хоть какой-то компании… Или Сандра лишь убеждала себя в этом, а на самом деле причина была совершенно в другом?

Он переоделся в трикотажный реглан шоколадного цвета, выгодно подчеркивающий атлетически сложенную фигуру. Бегло скользнув по ней взглядом, Сандра почему-то смутилась и опустила глаза, делая вид, что увлечена супом.

Любой мало-мальски воспитанный человек как минимум пожелал бы ей приятного аппетита, но Сандра уже неоднократно убеждалась в том, что понятие «воспитанный» к ее соседу неприменимо. Она понимала, что учить его хорошим манерам — занятие бесполезное, но не смогла удержаться, чтобы не предпринять хотя бы попытку, и молча отложила ложку.

— Я порчу тебе аппетит? — Клайген по-своему расценил укоризненный жест и криво ухмыльнулся, пытаясь поймать ее взгляд.

Она удивленно подняла на него глаза, не понимая, о чем он. И вдруг ее осенило: он имеет в виду свое лицо!

— О… — выдохнула она, смущенная теперь уже его подозрением. — Нет, что вы… Просто это… невежливо…

К столику снова подошел официант — принять заказ у ее незваного соседа — и невольно дал Сандре толику времени, чтобы собраться с духом. Дождавшись, когда он уйдет, Клайген поставил локти на стол, всем телом подался к Сандре и вкрадчиво поинтересовался:

— Невежливо что?

Сандре вконец расхотелось его воспитывать. Если она сейчас назидательно напомнит ему, что следовало бы сказать «приятного аппетита», он наверняка расценит это как повод отвесить новую порцию издевок, а ей не хотелось снова это выслушивать. Ведь, как ни крути, он все-таки уступил ей свое место на кровати, пусть это и произошло уже под утро.

Однако он всем свои видом показывал, что настойчиво ждет ответа, и Сандра принялась лихорадочно подбирать слова.

— …Невежливо с моей стороны есть в вашем присутствии, когда вам еще не принесли заказ.

Он негромко рассмеялся и откинулся на спинку стула.

— Забавно, — сказал он.

— Что в моих словах забавного? — слегка обиделась Сандра.

— Забавно, как ты пытаешься юлить. Любопытно… это твои манеры леди мешают тебе вылить суп мне на голову или страх ночевать в коридоре верхом на чемодане?

Сандра растерялась.

— Почему вы решили, что я хочу вылить на вас суп? Я просто собиралась пообедать.

— Так что тебе мешает? — ухмыльнулся он.

Вздохнув, Сандра взяла ложку и с досадой заметила, что рука слегка дрожит. Под внимательным взглядом Клайгена она заставила себя зачерпнуть ароматного овощного бульона и поднести ко рту.

— Интересно, почему люди так боятся говорить правду? — не унимался он, наблюдая за ней с кривой усмешкой.

— Какая правда вам нужна? — Сандра вновь отложила ложку, с сожалением глядя на остывающий суп, и обреченно посмотрела на навязчивого собеседника.

— Правда о том, что ты на самом деле обо мне думаешь, — весело хмыкнул он и облизнулся.