Сильные духом - страница 5
Но если Рори хочет думать, будто она все еще считает его виноватым в случившемся, она не станет ему мешать, если это поможет сохранить эмоциональную дистанцию между ними.
Потому что, глядя сейчас на Рори, Грейс испытывала не боль утраты, а нечто совсем другое. Оказалось, что ее желание нравиться ему не исчезло вместе с пластинками, которые она когда-то носила для исправления прикуса. Это потрясло ее.
Грейс моргнула, затем еще раз.
– Меня никто так не зовет. Никто не называет меня Грейси.
Она подумала, что это прозвучало как-то глупо. Ей совсем не хочется, чтобы Рори заметил, как действует на нее.
Почему она не могла просто сказать: «Привет, Рори. Рада тебя видеть»? Почему не могла надеть маску искушенной, уверенной в себе женщины, которая до сих пор всегда ее защищала в трудных ситуациях?
Потому что он появился в самый неподходящий момент. В процессе погони за сбежавшими пони ее сарафан испачкался, каблук сломался, заколка для волос потерялась.
Знай она, что ее отрицательный ответ его не удовлетворит, она бы пригласила его в свой офис на главной улице Мейсона, которым так гордится. Там бы она точно не потеряла над собой контроль.
– И как же тебя называют?
От его низкого, бархатного голоса по ее спине пробежала дрожь.
«Мисс Дэй» прозвучало бы комично сейчас, когда она, грязная и растрепанная, балансирует перед ним на одной ноге, не имея ничего общего со спокойной и прагматичной деловой женщиной, какой хотела бы перед ним предстать.
– Грейс.
– А-а.
Ей не понравилось, как он на нее смотрел. Пронизывающий взгляд его зеленых глаз словно снимал с нее покров зрелости и успешности, обнажая беззащитную неуклюжую девчонку, которая когда-то была в него влюблена.
– Грэм был единственный, кто меня так называл. Все остальные звали меня Грейс. Даже родители.
– Грэм и я, – напомнил он ей.
«Грейси-Фейси, колючая роза, мальчишек целует, и те льют слезы…»
В тех редких случаях, когда Рори Адамс ее замечал, он беспощадно ее дразнил.
Но тот парень с беспечной улыбкой перестал существовать. Почему глупая девчонка, которая все еще живет внутри ее, не может сделать то же самое?
– Как дела? – непринужденно спросил Рори.
Он вел себя так, будто проходил мимо и случайно встретил ее. Разумеется, это не так. Он пришел сюда специально, несмотря на то что неделю назад она сказала ему, что не хочет его видеть.
Ей следовало догадаться, что в этом отношении Рори Адамс не изменился. Что он по-прежнему не принимает «нет» в качестве ответа. Тем более от женщин.
– Так же, как когда ты мне звонил неделю назад, – упрямо сказала Грейс. – Замечательно.
Она солгала. Ее ответ далек от правды настолько, насколько это возможно.
– Если не считать разбежавшихся пони, – сухо заметил Рори.
У нее возникло такое чувство, что он не поверил ей ни на секунду.
Неужели он не видит, что ее сарафан сшит из дорогого тонкого льна, а туфли куплены в фирменном магазине? Что она уже взрослая и не нуждается в том, чтобы он помогал ей преодолевать жизненные трудности?
Которых на данный момент у нее предостаточно.
– У меня все замечательно, – повторила она.
– Ты выглядишь обеспокоенной, – сказал Рори мгновение спустя.
После этого он сделал странную вещь – поднял руку и прижал большой палец к ее лбу. К тому месту, где начали залегать складки с того момента, как в ее жизни появились Серенити с Такером и пони.
На мгновение ее охватило желание прижаться щекой к его ладони и принять все то, что он ей предлагает. Ей нужно кому-то довериться, поделиться с кем-то своими переживаниями.
Ей давно следовало положить конец своим безнадежным иллюзиям. Разрыв ее помолвки должен был стать последней каплей.
«Он стал последней каплей», – твердо сказала себе Грейс. Ее бизнес – это все, что сейчас имеет для нее значение.
Она больше не будет ни к кому привязываться. Больше никому не позволит причинить ей боль. Она поклялась себе в этом, когда два года назад ее жених Гарольд бросил ее.
Сейчас у нее такое ощущение, будто кто-то хочет проверить ее клятву на прочность. Сначала в ее жизни появилась Серенити, а теперь вот в нее вернулся Рори. Ей хочется узнать его мнение о Серенити… и прижаться щекой к его щеке.