Симаргл и Купальница - страница 13

— Вот ведь, — неодобрительно покачала головой старуха. — Светлый, бессмертный, а всё равно как тать лесной, никакой благодарности!

Продолжая ворчать себе под нос что-то невразумительное, Варога растаяла, словно никогда её и не было.

Симарг с Купальницей на спине стремительно нёсся к границе Навьего царства. Сердце девушки пело от радости: смогла, сдюжила, повернула-таки тёмного воина к Свету, не подвластен теперь любый Симаргл проклятому Чернобогу!

— Скоро на месте будем, — рыкнул Симаргл, чуть поворачивая голову к девушке. — Чуешь, птичье пение послышалось?

— Да, — кивнула Купальница, жадно прислушиваясь к пению птиц. — А в Навьем царстве птицы не поют, только вороны грают.

— Так откуда бы там птицам взяться? — фыркнул Симаргл. — Тьма она птичьего звону да девичьего смеха не выносит!

— Ты ведь останешься? — спросила Купальница, всем телом прильнув к Симарглу. — Не вернёшься во тьму?

— Не вернусь, — буркнул Симаргл, смущённо отводя взгляд, а потом выпалил, торопливо переводя разговор. — Смотри, вот и поселение твоё показалось!

Быстрее птицы быстрокрылой соскочила Купальницы со спины крылатого пса и бросилась вперёд, туда, где виднелись такие знакомые соломенные крыши родного поселения.

— Матинька, батинька, ваша Купаленка вернулась! — закричала девушка, стрелой влетая в поселение.

— Купальница, — ахнула Славуна, выбегая из дому и крепко прижимая к груди вновь обретённую дочь. — Вернулась!

Из тёплого плена материнских объятий Купальницу вырвал грозный пёсий рык разноголосые мужицкие вопли:

— Хватай его, проклятущего! Врёшь, от нас не уйдёшь, поганое отродье!

— Не сметь! — крикнула девушка, опрометью бросаясь на шум. Вещее девичье сердце подсказало, что над её милым сгустились тучи чёрные, её Симаргла заневолить хотят.

— Не лезь, дочь, — попытался осадить дочь Богумир, хватая её за плечо и не пуская туда, где в огненном кольце, оскалив зубы, замер крылатый пёс. — Не твоего это ума дело.

Зря Богумир взял Купальницу за плечо. Крылатый пёс быстрее молнии оказался рядом, отшвырнул мужчину в сторону, вскинул девушку себе на спину и огромным прыжком вернулся в огненный круг. Пламя взревело и поднялось мало не до небес, треск огня даже заглушил ропот поселян.

— Не сметь, — внезапно разнёсся по округе громкий мужской голос, и к толпе, в окружении своих Ратичей, выехал Сварог. — Что вы граете, словно вороны поганые?

Разве так веду себя мужи?!

— Навье отродье к нам пожаловало, — прогудел волхв Олей, неторопливо подходя к воину.

— Какое же Навье? — усмехнулся Сварог, со смесью интереса и гордости глядя на крылатого пса. — Совсем ты, видать, из ума волхв выжил, сына моего не признал!

Олей от изумления чуть на земь не сел, захлопал глазами, пуще сов полуночных:

— Да как же… Да где же…

— Симаргл, — перебил Сварог изумлённого до крайности волхва. — Подойди ко мне, сын!

«А не шёл бы ты, папаша новоявленный», — хотел огрызнуться Симаргл, но замер, недоверчиво прислушиваясь к себе. Его пламя, никогда не подводившее, лихого человека за три шага чуявшего, злой умысел на стадии задумки видевшее мурлыкало и тянулось к этому гордому воину. Неужели он и правда его отец? Симаргл внимательно посмотрел на сидящего на горячем скакуне мужа. Глаза у него потемнее, да и черты лица пожоще, а в целом похожи, похожи ведь! Симаргл фыркнул, озадаченно помотал головой, а потом решительно шагнул к воину. Пускай. Двум смертям не бывать, а одной всё равно не миновать. Каким бы оружием на него не пошли, а он успеет этого старого вояку с собой прихватить, один к Маре не отправится!

— Симаргл, — прошептал Сварог, чувствуя, что горло словно петлёй невидимой перехватило. — Здравствуй, сын мой! Вот и свиделись!

Одним стремительным движением воин соскользнул с коня и обнял Симаргла так, что у того мало кости не затрещали.

— Сын, сыночек, сынка, — шептал Сварог, не переставая обнимать Симаргла. А тот стоял, пытаясь свыкнуться с мыслью, что нашёл отца, что не надо ему теперь уходить прочь от любимой Купальницы в холодное и мрачное Навье царство.

— Отец? — недоверчиво переспросил Симаргл, пытливо глядя на старого воина. — Ты и правда мой отец?