Синдром Дездемоны - страница 16
– Приеду – закончу институт…
– И ничего ты не приедешь! – от переполнявшего ее возмущения Алька даже стукнула кулаком по стене. – Не приедешь, потому что ты никуда не уедешь! Не уедешь – и точка! Все, забыли! Тебе вообще нельзя никуда уезжать! Неужели ты не понимаешь, ведь если ты деньги вовремя не отдашь, а сам смоешься… Они ведь могут с родителями что-нибудь сделать! Или со мной…
Брат смотрел на нее вытаращенными глазами. Видимо, такой вариант развития событий он как-то упустил из виду.
– Они ведь не знают адреса. Ни родителей, ни твоего…
– Не знают – так узнают! Эх, ты! В рулетку играть ума хватило, а до таких простых вещей додуматься не можешь!
– Алька, но что же… что же теперь делать?.. Как же?..
Алька снова уселась на пол, подняла глаза и посмотрела на Пашку снизу вверх. Вспомнила, как в детстве, когда Палычу было четыре, а ей – восемь, он нечаянно, заигравшись в комнате с мячом, разбил мамину любимую керамическую вазу. Тогда, четырнадцать лет назад, в глазах у него было то же отчаяние и та же надежда. И Алька, которая сама от страха готова была спрятаться в шкаф и просидеть там до конца жизни, достала из тумбочки тюбик с клеем и целый час, пыхтя, склеивала вазу. Пыхтела, глотала слезы и успокаивала брата – все будет хорошо…
– Все будет хорошо, – повторила она, отвлекаясь от воспоминаний. – Мы отдадим деньги, и тебе не придется никуда уезжать. За неделю, думаю, можно успеть…
– Что успеть?
– Продать квартиру. Что же еще, по твоему?
– Как это – продать квартиру? Чью квартиру?
– Дяди Пети с третьего этажа! – язвительно проговорила в ответ Алька. – У него квартира большая, четырехкомнатная, за нее кучу денег дадут! А все его семейство временно у вас поселим, раз такое дело! Эх, Палыч! Ну конечно, мы продадим мою квартиру! Чью же еще?
– Аль, ты чего придумала-то? Как же мы можем продать твою квартиру? А жить ты где будешь?
– Продать мою квартиру мы можем очень легко. Мне ее баба Таня оставила по завещанию, не помнишь разве? Это моя собственная квартира, и я имею полное право делать с ней все, что мне только заблагорассудится. В том числе и продавать ее. А жить я буду… Ну, некоторое время поживу где-нибудь… Сниму себе что-нибудь, или, в крайнем случае, к вам переселюсь. Ненадолго. А потом куплю себе однокомнатную. У меня же куча денег останется!
– Аль, ты с ума сошла? – предположил Пашка.
– Это ты сошел с ума, – напомнила Алька. – А я теперь пытаюсь устранить последствия этого твоего сумасшествия.
Они помолчали некоторое время. Потом Пашка подал голос:
– Скажи еще, что тебе одной все равно двухкомнатная была ни к чему.
– Ага, – ответила Алька. – Конечно, ни к чему. Зачем мне, одной, двухкомнатная? Ты лед-то не забывай к глазу прикладывать, я тебе зачем лед принесла? И чай пей!
– Я выпил уже, – хмуро сообщил Пашка.
– Еще налить?
– Да не надо мне ничего… наливать. Я… Алька, я…
– Ну что – ты?
– Я потом обязательно… Когда институт закончу и работать буду… Я тебе куплю квартиру! Новую! Где-нибудь в центре, на Ленинском проспекте! Большую, трехкомнатную!
– Ну конечно, – с видимой серьезностью ответила Алька. – Конечно, купишь. Обязательно трехкомнатную, и обязательно – на Ленинском проспекте. Я бы ни за что в жизни не стала жертвовать имеющейся жилплощадью, если б не была уверена, что за мою доброту и щедрость ты мне точно так же щедро не отплатишь! Я же тебе не дурочка какая-нибудь и не лохушка!
– Алька…
– Ну все, хватит. Сейчас… Сейчас уже поздно, – она посмотрела на часы, которые показывали начало девятого. – А завтра с утра поищу в газете номер телефона какой-нибудь риэлтерской фирмы и попрошу, чтобы как можно быстрее покупателя подыскали. Если, конечно, смогу найти риэлтерскую фирму, которая работает в воскресенье.
– А родителям что скажешь?
Алька пожала плечами:
– Моя квартира. Что хочу, то и делаю. Скажу, что в этой квартире полов было слишком много. Вот я и решила купить другую, в которой полов поменьше. Все ведь знают, что я терпеть не могу мыть полы. Что для меня, чем их меньше – тем лучше!
– Логично. Аль, ты точно решила? Не жалко тебе квартиру? Все-таки…