Синдром колдуньи - страница 12
- К Исаевой А.Т., слизистый отек, и Дудкину К.К., воспаление хитрости. Симулирует Дудкин, - пояснил Толян в ответ на вопросительный взгляд, - чисто у него всё, здоровый как бык, а жалуется. Неохота мужику пахать, вот и добывает больничный.
- Дудкин, Дудкин… А, вспомнил! Это же наш любимый симулянт, профессиональный, так сказать, больной. Не повезло, Малышев: он у себя раз в полминуты кожные покровы проверяет и реакцию зрачков на свет, миндалины измеряет. С ним надо жестче, пускай в очередях помается, анализы посдает. Выгнать его всё равно не имеем права.
- А вдруг человек действительно болен? – спросила я.
- Вот на шее таких как вы, доктор Вера, и любят сидеть такие, как Дудкин, - саркастически усмехнулся Артемий. - Свесят ножки и сидят себе. Крови из него выкачали – на донорский пункт хватит, я уж про другие анализы молчу. Нечего там исследовать, впору присваивать лейкоцитам инвентарные номера. Так что вперед и с песней, Анатолий Геннадьевич. Передайте Дудкину, что навещу его ближе к вечеру, потолкую со старым знакомым... Хотя постойте, возьмите-ка с собой Соболеву. Новых больных я ей сегодня не дам, а врага надо знать в лицо. Вспомню старые добрые времена и поставлю вас в дуэт. Отчет, так и быть, можете сдать общий.
Из ординаторской вышли втроем. Воропаев направлялся в свой кабинет, а я с Толяном – в палату симулянта. Тут-то, в коридоре, и нашла коса на камень.
На нас косились. Не все, но многие встречные начинали шептаться или усиленно отворачивались.
- Толик, - тихо спросила я, - ты, случайно, не в курсе, почему они так смотрят?
- Смотрят? Да не, тебе показалось, - отмахнулся Малышев. – Не обращай внимания.
Вот уж нет уж! Бывшая практикантка Вероника, с которой у нас с сентября-месяца необъявленная война, стояла совсем близко, придерживая щекой телефон. Она даже не потрудилась понизить голос и протянула, глядя мне прямо в глаза:
- А я говорю, Светка, что правда. Думаешь, чего их столько времени не было? Тариф поменялся, путь к славе теперь постель. Я, наивная, в свое время из кожи вон лезла, а джентльмены, оказывается, предпочитают блондинок! Приступ у нее, видите ли!..
- Не дрейфь, Верк, щас разберемся, - оценил угрозу Толян.
- Не лезь, пожалуйста. Вероника Антоновна, вас мама не учила, что нести пургу нехорошо? – вкрадчиво спросила я, подходя вплотную.
- Я тебе перезвоню, зай... Ой, гляньте на нее, прям оскорбленная невинность! – прошипела Вероника. - Мы такие нежные, мы такого не знаем! Да ты вообще в курсе, что полбольницы ставки делает: трахнулись вы уже или нет?
Понятно, Карину можно не искать. Общественность в курсе.
- С кем? – поразительный по своей несвоевременности и наивности вопрос Малышева.
- И каковы ставки? – я натянула улыбку. Урегулировать бы всё мирно, но, боюсь, не выйдет. Не то место, не те люди.
- Раз не спрашиваешь, с кем, значит, уже, - подвела итог эта ненормальная. - Ну и как он? Мне лично узнать не довелось, хоть ты расскажи. Вмещаешь широту души?
- Вероника Антоновна, - я уже рычала, - будь человеком. Заткнись, а?
Вероника Антоновна быть человеком не захотела.
- Какой был резонанс, офигеть просто! Никто сначала не поверил, что Воропаев на тебя польстился…
Я чувствовала, что способна на убийство. Клизму ей в… глотку! А Ника заливалась соловьем, расписывая в подробностях: что, где, сколько и каким образом.
- Да чтоб у тебя язык отсох! – в сердцах пожелала я.
Бывшая практикантка вдруг поперхнулась, схватилась за горло. Попыталась что-то сказать – не вышло. Она смотрела на меня оловянными глазами и беззвучно открывала рот, как гуппи в аквариуме Печорина.
- Вдохни поглубже, снабди мозг кислородом, - бросила я и зашагала прочь.
Ничего не понимающий Толян плелся следом и вопросов не задавал. Скорее всего, он решил, что у склочной девицы внезапно проснулась совесть.
Телефонный звонок застал меня в палате у Исаевой.
- Вера, - голос Артемия был спокоен и холоден, точно скальпель в руках опытного хирурга, - будь добра, выйди на минутку.
- Что-то срочное?
- Очень срочное.
Извинившись перед Анной Тимофеевной, вышла в коридор. Зав. терапией уже ждал меня.