Синдром разбитых коленок - страница 7

─ Может, объяснишь, что случилось?

Игнат ловко маневрировал между бегущими в потоке машинами.

─ Планы поменялись. Ты навестишь своих родственников чуть позже.

─ Это ещё почему?

─ Так надо.

Я напряглась.

─ Куда ты меня везёшь?

─ Увидишь.

И вновь дурные предчувствия вцепились в меня пираньями.

─ Я позвоню отцу.

Игнат выхватил телефон из моих рук и швырнул в окно под колёса встречных машин.

Что всё это значило? Возможно, он каким-то образом был причастен к папиным неприятностям, или даже являлся главным злодеем? Я взглянула на мелькавшие по обе стороны автомобили. Нет, выпрыгнуть на такой скорости не получится. Это равносильно самоубийству. Похититель перехватил мой взгляд и заблокировал двери.

─ Пристегнись и успокойся. В данный момент тебе ничего не угрожает.

Утешил, чёрт побери. А что будет дальше? Меня начнут резать по частям и отправлять родителям то пальцы, то уши почтовой бандеролью?

На крутом повороте машину занесло. Сделав стойку на двух колёсах, крокодил вновь принял устойчивое положение, подпрыгнул и помчался дальше. Пришлось пристегнуться и вцепиться руками в сидение. Мы проскочили указатель на Париж и свернули с магистрали. Противная тошнота подступала к горлу, голова кружилась, я была уже готова лишиться чувств, когда автомобиль, наконец, въехал в небольшой городок. Игнат сбросил скорость и принялся петлять по узким улочкам, пока не припарковался у старинного особняка. Автоматические ворота беззвучно открылись, и мы очутились в просторном дворе.

─ Выходи. Приехали.

Да, сказать всегда проще, чем сделать. Открыв дверцу, я буквально вывалилась на вымощенную потёртой плиткой дорожку. Ноги не слушались, руки дрожали. Поднявшись сначала на колени, а потом, кое-как выпрямившись, я облокотилась о капот, соображая, что делать дальше. Бежать сил не было, кричать бесполезно, ─ два соседних дома казались необитаемыми. А войти на своих двоих в шикарный особняк означало одно ─ добровольно оказаться в мышеловке и позволить захлопнуть за собой дверцу.

─ Мне нужно позвонить. Родители волнуются.

Слабая надежда, что похищение является ничем иным, как бурной игрой воображения, лопнула, как мыльный пузырь.

─ Сейчас мы войдём в дом и поговорим.

Ага, поговорим. Так я тебе и поверила. Возможно, я тут же окажусь в каком-нибудь подвале на хлебе и воде.

─ Ну же, пошли, чего ты ждёшь? ─ Игнат держал в руках чемодан и сверлил меня взглядом.

Вдоль дорожек зажглись огоньки в предчувствии приближавшихся сумерек. Я смотрела в янтарные глаза, пытаясь отыскать ответы на мучившие меня вопросы, но ответов в них не было. Боль, страх, отчаяние. Взгляд затравленного, загнанного в угол хищника, готового к последнему прыжку. Вот только чего он боялся?

Потеряв терпение, Игнат отбросил чемодан и схватил меня в охапку. Сил на сопротивление не осталось. Я обречённо сомкнула веки и позволила перенести обмякшее тело внутрь чёртова дома.

Яркий свет заставил зажмуриться ещё сильнее. Я нащупала пол под ногами и открыла сначала глаза, а потом рот. В центре необъятной гостиной стоял накрытый на двоих стол. Шампанское в ведёрке со льдом, устрицы, фрукты в старинной китайской вазе. Отблески свечей играли сотнями искр на стенках хрустальных бокалов. В углу весело потрескивал камин. И посреди такого великолепия стояла молодая женщина в полупрозрачном пеньюаре. Да, именно таких красавиц приглашали позировать самые модные фотографы, именно они украшали обложки глянцевых журналов, именно их улыбки сияли с голубых экранов. Отрепетированным движением незнакомка повела плечами, словно именно сейчас рекламировала дорогущее неглиже. Кажется, я где-то её уже видела. Хотя все модели походили друг на друга, как родные сёстры. Высокая, тоненькая, с копной белокурых волос, с удивительно правильными чертами лица и с прозрачной фарфоровой кожей, она походила на куклу и великолепно вписывалась в интерьер дорогого особняка. Женщина удивилась не меньше нас или же хорошо разыграла то самое удивление. Густые ресницы захлопали, как крылья бабочки, отбрасывая на бледные щёки неестественно длинные тени, губки округлились, а бровки изогнулись дугой. Немая сцена длилась пару минут. Первым очнулся Игнат.