Синдром выгорания любви - страница 2

– Ты говорила в прошлый раз, что Клара эта, твоя клиентка, мужа своего убила.

– Убила, зарезала в приступе ярости, – не любила Прасковья вспоминать эту историю. Всю правду рассказывать нельзя, да и кому она нужна, эта проклятая правда?! – Изменил он ей, застукала она мужа своего с бабой, молодой, красивой. Приехала без предупреждения на квартиру, а он там, в кровати с молодкой. Деваха сбежала, пока Клара буйствовала.

– Деваху надо было догнать и тоже прирезать, – цокнула языком Глаша. – Прилипчивые эти наглые молодые, одна такая у меня в цехе мужа и увела. Может, мне надо было тоже его убить – и ее и его, а я плакала сутками, переживала.

Глаша вспомнила свою невеселую историю про мужа-изменника, и от таких воспоминаний сразу стало муторно на душе. Легче только от того, что она не одинока: всем изменяют мужья – и красивым, и некрасивым.

– Ну, что там дальше?

– Да как в кино! Схватила нож, ударила мужа. Потом Клара сама вызвала «Скорую», милицию. В общем, такая явка с повинной. Она мне тоже позвонила, просила дочку на время забрать. Я ее просьбу выполнила, но потом передачи ей не носила. Не знаю, как она там, в тюрьме, была.

– А муж-то?

– Умер, не приходя в сознание. Кларе дали двенадцать лет. Я не была на суде, газеты потом писали. Скандальная история получилась, неприятная. Адвокат ее хороший защищал, доказывал, что совершила она убийство в состоянии аффекта. Клара, наверное, уже на свободу давно вышла.

– Так ты ее больше не видела?

– Я же потом в другую парикмахерскую перешла работать. Да и прическа ей за ненадобностью.

– А что же ты не поинтересовалась, как у нее жизнь дальше сложилась? Дочка ее как? Кто мужа хоронил?

– Давно это было. Спи, Глаша, покойников к ночи мы начали вспоминать не к добру. Запах какой-то странный из коридора идет. Чуешь?

Прасковья накинула халат и пошла в коридор. Пахло дымом.

– Эй, кто там курит!? – крикнула Паша. Курение в коридоре строго запрещалось. Ночной медсестры на месте не было.

– Куда они все подевались? – бормотала Прасковья Петровна и шла на запах дыма, который становился все сильней и сильней. За дальней дверью коридора явно что-то горело. Коленный сустав заломило так сильно, что Щукина захромала.

Как не вовремя, хотя разве может коленка своевременно заболеть? Дым, который уже было видно, стелился по полу и отвоевывал себе пространство метр за метром. Ей показалось, что за дверью кто-то есть.

– Эй, кто там?! Что за пожар?! – она дернула за ручку двери. Человек за дверью не спешил отзываться.

– Что вы тут делаете? Кто вы?

Фигура, окутанная дымом, медленно развернулась, и Прасковья удивленно произнесла.

– Ты? Ты как здесь? Что ты тут делаешь? – сказать больше не получилось, потому что она почувствовала, как шею сильно сдавило. Прасковья одновременно ощутила ужас, боль и провалилась в темноту. Человек оттащил тело женщины в угол, посмотрел, как огонь бежит по коридору и начали гореть стулья.

Пламя играло языками, поднимаясь все выше и выше в коридорную пустоту, заглядывая в каждую дверь.

«Как слышится, так и пишется» – правило русского языка.

Наши дни.

С утра загудела сирена, ее вой был слышен во всех уголках города. В редакции, как по команде, зазвонили все телефоны: горожане жаждали знать, что происходит.

– Вы не знаете, с какого перепуга сирена орет? – возмущался мужской баритон.

Юля Сорнева, журналист местной газеты «Наш город», не имела ни малейшего представления о происхождении тревожного сигнала, но уверенно отвечала: «Плановые учения по ГО и ЧС. Не волнуйтесь».

После десятого звонка она решила все же узнать истинное положение дел.

– Мила Сергеевна! Скажите, почему сирены все утро гудели? Если это учения, то почему нам информацию в редакцию не сообщили? Я, по крайней мере, ничего не знаю об этом, но всем беспокоившимся говорю, что это учения.

Ответственный секретарь газеты Мила Сергеевна была главным редакционным источником информации. Это словно для нее двести лет назад произнес крылатую фразу английский бизнесмен Натан Ротшильд: «Кто владеет информацией, тот владеет миром». Конечно, о существовании Милы Ротшильд не подозревал и распорядился информацией умело, когда раньше всех получил известие о разгроме Наполеона при Ватерлоо, что позволило ему заработать сорок миллионов фунтов стерлингов на Лондонской бирже. Мудрость английского бизнесмена, правдивость сказанных им слов всегда были на вооружении у Милы Сергеевны. Информационные потоки стекались к ней, словно рыбки к прикормленному месту, поэтому она знала почти все и успешно с этим управлялась.