Синее пламя - страница 12

— Мы выберемся отсюда, — пообещала я. Она улыбнулась, но вряд ли поверила мне. Насмешки и броски гнильем прекратились, когда мы попали в другой квартал.

Люди следили за нами, их лица были мрачными и холодными, но из-за людей Вианд, а не из-за нас. Я видела разочарование, поражение. Герцог превратил нас в людей, которые позволяли тащить по городу детей к тому, кто одолел нас.

— Освободите Забирателей!

Данэлло? Крики звучали вокруг нас. Мужчины с дубинками и сетями выбежали из толпы. Они напали на главного стража и бросили в него сеть. Еще больше людей бросилось к лошадям. Айлин, Джован, Бахари, Энзи.

Даже Винвик!

Раздался высокий вопль. Лошади встали на дыбы, передние копыта ударили по рыбакам, пытавшимся набросить на них одеяла. Возница был на земле без сознания. Я заметила Барникова с палкой.

— Видишь? План не нужен. Нас спасут!

Лошади завопили снова, одна лягнула. Клетка содрогнулась, копыта ударили по ней. Конь бился, пытался сбросить с себя наездника. Клетка качалась, как лодка в бушующей воде.

— Толкайте сильнее! — вопил Данэлло поверх шума.

Я закричала, клетка перевернулась, утаскивая лошадей на землю. Тали упала на меня, ее колено ударило меня по голове. Дверь открылась, мужчина вытащил ее. Другой взял меня за руку и поднял на ноги.

Он поспешил увести меня от клетки.

— Нет, там мои друзья, — я пыталась вернуться, но мужчина не останавливался.

Люди Вианд были удивлены нападением, но они не мешкали. Их было все больше, они окружали других мечами и прутами с пинвиумом. Данэлло пятился, закрывая Тали и Айлин.

— Погодите!

Мужчина вел меня по улице.

Прочь от Данэлло и Тали.

Прочь ото всех.

Святые и грешники! Это было не спасение, а похищение.

— Пустите! — я не могла вырваться из хватки. Я била его по руке, но она словно была из камня. Я склонилась и укусила его за плечо.

Он вскрикнул и отпустил меня.

— Ну уж нет, — сказал другой мужчина, появляясь сзади раньше, чем я сделала шаг. Он схватил меня за руки и почти потащил по улице. Вокруг не было ни души.

Они тащили меня в дом в другом конце улицы.

Первый мужчина открыл дверь первого этажа и втолкнул меня.

— Поймали, — сказал он, закрывая дверь за нами.

— Хорошо.

Я развернулась. Там стоял парень, которому было лет двадцать.

— Что происходит? — спросила я, хотя уже знала, зачем меня спасли от Ищейки, но увели от друзей.

— Мы заработали пять тысяч оппа, — он ткнул локтем мужчину рядом с собой. — Видишь, дядя? Я говорил, что это сработает.

ПЯТЬ:

Они хотели приз. Хотели так, что украли меня у Ищейки. Хороший план. Дикий, но хороший.

— А как же девочка, что была со мной? — спросила я, пока руки связывали.

— Не знаю, все равно, — сказал дядя, потирая плечо. — Должна быть свободна. Люди в доках были не рады, что пару Забирателей арестовали.

Парень кивнул.

— Особенно тот парень, да, Фесо? Светлый, высокий. Он называл тебя героем. И он поднял шум.

Данэлло.

— О, да, — Фесо рассмеялся и покачал головой, словно не понимал такого поведения. — Рэсик слушал, а потом улыбнулся.

— Тогда у меня появилась идея, — парень, Рэсик, подмигнул и постучал по виску. — Пусть рискуют, а, если выйдет, мы схватим тебя и уведем из-под их носов.

Эти люди были готовы смотреть, как солдаты сжигают дома, чтобы украсть то, что останется. Сбежать вряд ли выйдет. Боли осталось мало, убежать со связанными руками я не могла. Я не могла рассчитывать на спасение, ведь не знала даже, ушли ли остальные. Вианд могла схватить их всех.

— Что вы сделаете со мной? — спросила я.

— Убьем, — сказал спокойно дядя.

— Голова подойдет им, да? — добавил Фесо. — У нас есть ящик? Будет грязно.

Желудок был готов устроить им грязь сейчас.

— Не нужно так делать.

— У тебя есть пять тысяч оппа? Тогда отпустим.

— Стойте! На плакатах не говорится, что я должна быть мертвой, — они замолчали. — Герцог хочет меня живой. Убьете, и не получите ничего.

Фесо нахмурился.

— Никто не хочет преступников живыми.

— Герцог хочет. Я нужна ему, — я не знала, зачем, но надеялась, что они не спросят. К счастью, они не ударили меня сразу. Я не хотела, чтобы меня отдали герцогу, но так моя голова была бы на плечах.