Синестетик - страница 5
— Ну, что скажете, господа сыщики? Так понимаю, что хвалиться нечем?
— Так точно, нечем, товарищ полковник! — взяла на себя «первый удар» Кондратьева.
— Ну, чуда от вас я и не ожидал, — произнес с отдышкой полковник, — есть печальный опыт предыдущих четырех эпизодов… Гребаный Вивисектор! Ведь одной ногой я уже на пенсии был! А теперь? Видели бы вы реакцию губера… Ладно, слезами горю не поможешь, к делу, Кондратьева.
Елена Николаевна взяла со стола пульт ДУ и включила проектор. На экране появилась картинка с фотографией тела Валерии на скамейке в парке:
— Сегодняшним утром в городском парке было обнаружно тело Валерии Сергеевны Лопатиной, одна тысяча девятьсот девяностого года рождения…
— Ну, хоть личность быстро установили, слава Богу, — недовольно произнес Миклухин, потирая грудь в районеседца и расстегивая верхнюю пуговицу форменной рубашки.
— Лопатина пропала предположительно шесть дней назад, — продолжила доклад Кондратьева, — восемнадцатого числа. Именно в этот день её последний раз видели на работе. Человек она не особо общительный, замкнутый, даже немного странный, как поведали её коллеги. И, когда она не вышла, особого значения этому не придали — с ней иногда случались приступы депрессии. Она в такие моменты ни с кем не общалась, отключала телефон, в общем, пропадала на пару-тройку дней. Но поскольку являлась она ценным специалистом в своей области, каких поискать, начальство смотрело на эти выкрутасы сквозь пальцы.
— Ясно, — кивнул Миклухин, — работу тянет и ладно.
— Первым забил тревогу её, как говорит молодежь, бой-френд — Николай Самохин, — произнесла Елена Николаевна.
— Сожитель? — поинтересовался Миклухин.
— Нет. Они были любовниками, но вместе не проживали. Регулярно встречались, Самохин даже несколько раз делал ей предложения, но она отказывала — дорожила уединенным образом жизни, даже ключи от своей квартиры ему не давала. Так вот, вечером девятнадцатого числа он решил её навестить. Дома не застал…
— А заранее он что, её не предупреждал, что придет? — спросил полковник.
— Нет, Самохин пояснил, что она этого не любила. Говорила, что должен присутствовать в обыденной жизни элемент неожиданности…
Миклухин бросил взгляд на экран с телом Валерии:
— Да, о такой неожиданности она даже в жутком сне… Продолжай, Кондратьева.
— Не застав Лопатину дома, Самохин стал поджидать её на лавочке у подъезда. Прождал несколько часов, но она так и не появилась, на звонки не отвечала, свет в квартире не загорался.
— А родственники, дети? — продолжил задавать уточняющие вопросы Миклухин.
— Одинокая: ни семьи, ни детей. На следующее утро Самохин появился у нее на работе, где узнал, что вчерашим днем она не выходила. Ну, а дальше — в полицию…
— Ясно, — помассиров еще раз грудь в области серда, произнес полковник, — не продолжай, что дальше, я и так знаю. Квартиру Лопатиной осмотрели?
— Осмотрим сразу после совещания, ордер только получили…
— Хорошо, — Миклухин глубоко вздохнул. — Коля, распахни окно, — попросил он подчиненного, — воздух какой-то спертый…
Глотнув свежего воздуха через распахнутое окно, Алексей Викторович продолжил:
— Что экспертиза?
Кондратьева вывела на экран проектора крупный план трепанированного черепа жертвы:
— Пока получены только предварительные результаты. Но характер нанесенных травм однозначно указывает на Вивисектора. Череп жертвы трепанирован тем же способом и тем же инструментом, как и в предыдудущих эпизодах. Жерва так же накачана обезболивающим и обездвиживающими препаратами, позволяющими пребывать в сознании во время операции…
Миклухин с хрустом сжал кулаки:
— Твою налево! Удавить бы эту тварь…
— Нам бы найти его для начала… — неосторожно подал голос Нестеренко.
— Так ищите, сыщики гребаные! — вскипел полковник. — Это ваша работа! Ра-бо-та! — Лицо полковника побагровело еще больше, жилка на виске запулсировала в учащенном темпе. — Из-за вашего по…ма люди гибнут! Понимает, люди!!!
— Найдем мы этого отморозака, тащ полковник, найдем! — поспешно произнес Нестеренко, мечтая стать невидимкой.
— Хреново ищите! — потух вдруг Миклухин, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза. — Продолжай, Кондратьева, — слабым голосом попросил он.