Системные языки мозга - страница 19

непосредственно из арабского, поскольку никак не искажает арабского слова, даже конфигурация огласовок в точности копирует модель действительного причастия усиленного, тогда как в норвежском это слово, в отличие от нашего, уже деформировано, причем многовариантно, что говорит о том, что норвеги скорее всего взяли это слово у нас.

Слово лошадь, как считает этимология, заимствовано нами у тюрков. Основанием для такого мнения служат следующие тюркские слова: башкирское алаша «мерин», азербайджанское алаша «кляча», турецкое алаша «лошадь или другое животное, прирученное к седлу»(54). Почему кляча или мерин носит у тюрков такое название, тюрки и сами не знают. Я же утверждаю, что русское лошадь происходит из того же источника, что и акула. Арабское الا شد ал-ашадд в некоторых диалектах, например, в алжирском, произносится лошадд, означает «сильный, сильнейший». Слово происходит от корня شد ШДД «тянуть». Первое Л — артикль. То, что лошадь — тягловое животное, известно всему миру, и спорить здесь не о чем. То, что русское слово и по значению, и по звуковой форме значительно точнее тюркского, в чем может теперь убедиться каждый, говорит о том, что норки взяли это слово у нас, и не зная точно семантики, и не умея произносить русские звуки, исказили слово до алаша.

Лиса для этимологов совершенно темное слово, в чем они откровенно признаются. Попытки сближения с латышским названием лисы ларза или литовским лара явно неудачные. Звук С в этом слове считают суффиксом. Ученых поражает разнообразие форм названий этого зверя в разных языках. Вывод они делают такой: установить единую форму индоевропейского корня невозможно(54).

Единую форму вымышленного индоевропейского языка мы устанавливать не будем, просто найдем корень в арабском словаре. Арабский корень должен обязательно состоять из трех согласных. Когда в конкретных словах наблюдается меньшее количество согласных, это значит, что недостающие согласные — слабые, то есть Вав или Йа. В определенных грамматических моделях слов они прячутся за гласными или за «пустотой». Скрытая слабая может оказаться на любой из трех позиций. Начнем с первой. Предположим, что корень здесь ولس ВЛС. Посмотрим-ка его значение. Оказывается, он означает «обманывать». Надо ли напоминать русскому читателю о том, что во всех русских сказках она иначе не упоминается, как лиса-обманщица. Так с первой попытки мы нашли нужный арабский корень, точно отражающий мнение русского народа об этом зверьке.

Показанный здесь метод этимологизации на примере лисы, лошади, акулы, дает такие же результаты на сороке — «воровке», собаке — «гончей», страусе — «прячущем голову», хамелеоне — «защищающемся цветом», «рогатом» быке, щуке — «разбойнице», беркуте — «молнии», хомяке — «пшеничнике», если прочитать его в обратную сторону, крысе — «хапуге», «злом» волке и многих других животных, мотив названия которых проясняется сразу же, как только мы начнем их писать арабской графикой. Оказывается, животные носят «говорящие» имена как и герои русской классической литературы.

Означает ли это, что все эти названия заимствованы из арабского языка? От внимательного взгляда читателя не должно ускользнуть то обстоятельство, что в арабском языке соответствующие слова вовсе не обозначают никаких животных. Отношение между русскими названиями животных и соотносимых с ними арабскими корнями точно такие, как между чешским названием акулы жралок и соответствующим русским корнем. Мог ли чешский заимствовать это название из русского? Разумеется, нет, поскольку в русском акула обозначается иначе. Почему же мы понимаем мотивацию чешского слова? Очевидно, потому, что русский и чешский имеют общие корни благодаря тесному исконному языковому родству. Точно такие же отношения родства между русским и арабским языками.

С помощью арабских корней нет проблемы дать этимологию даже местоимений, как считется, самой архаичной лексики, о выяснения происхождения которой этимология даже не мечтает.

Русское местоимение я и его латинский эквивалент эго на первый взгляд в звучании не имеют ничего общего. Между тем это разные формы одного арабского слова. В ответ на зов арабы часто говорят جاي