Сияющая Друза - страница 4

Сэм, чувствуя звенящую пустоту в голове, послушно поймал в перекрестье прицела склонённую голову Капитана Дингера.

— А, дьявол, — снова выругался Баттиски, — скоро он вылезет? Надоело валяться в грязи.

Там, вдали, Сторингер выбрался из люка и спрыгнул вниз на землю.

— Давай! — ударил по ушам крик Баттиски, и сразу же звеняще цокнул выстрел из протонострела. Сэм нажал на гашетку, перевёл прицел на застывшую фигуру Сторингера и снова выстрелил. И тут, словно в кошмарном сне, он увидел, как открывается запасной люк «Буцефала» и оттуда выкатывается сгорбленная человеческая фигурка, останавливается в нерешительности, а затем, пригнувшись, бросается в лес. Не сознавая, что происходит, с остановившимся сердцем, Сэм поймал в перекрестье чью-то широкую спину с размывами пота на комбинезоне и нажал на гашетку. Человек упал, а Сэм всё стрелял и стрелял, пока все заряды не ушли вдаль между стволами деревьев.

— Ты что, спятил? — Белавенц очнулся от истошного крика Баттиски. — Что ты палишь в белый свет… Идём. Всё уже кончено.

— Джим! — поднял на Баттиски расширенные глаза Сэм. — Ты… скольких?

— Троих, как и договаривались.

— А как же…

— Ты чего, парень? Рановато тебе мерещиться начинает. Идём, не бойся. Все уже готовы.

Баттиски встал и грязными руками вытер пот со лба. Затем достал из кармана бутылку, с жадностью припал к ней.

— Не бойся. Там уже мертвецы, а мертвецов я люблю! — Он хрипло захохотал. — Они смирные.

Сэм посмотрел на него. Перед его глазами стояли Капитан Дингер, падающий головой вперёд, отброшенный к борту «Буцефала» и медленно оседающий Сторингер. А потом был тот, третий…

— Да ты что, и впрямь спятил? — с беспокойством шагнул к нему Баттиски.

Сэм потряс головой:

— Нет, нет… Не обращай внимания.

Он тяжело поднялся.

— Пойдём.

Надо идти, идти до конца. Сейчас они все увидят. Ноги вдруг стали непослушными. Какая тишина кругом, даже в ушах звенит. Он раньше не замечал, как давит эта тишина.

Они подошли к «Буцефалу», осмотрели безжизненные тела. Глаза Сэма сразу остановились на том, которое лежало лицом вниз в десятке метров от «Буцефала».

Баттиски перехватил взгляд Сэма.

— Дьявольщина, — выругался он сквозь зубы. — Это вроде не Красавчик.

Баттиски направился к неподвижному телу. Белавенц в это время поставил ногу на крыло вездехода, подтянулся на руках и оказался на верхней палубе. И в тот же миг он услышал звериный, нечеловеческий вопль Баттиски. Чувствуя, что произошло что-то страшное, Сэм метнулся вниз и в несколько прыжков оказался рядом с Джимом.

Баттиски сидел, широко разбросав ноги и прислонясь к стволу огромного дерева. Его глаза остекленели, из глотки вырывался уже не крик, а протяжный вой. Перед ним, уставив в кроны деревьев измазанный грязью и кровью щетинистый подбородок, лежал… мёртвый Джим Баттиски.

Сэм перевёл взгляд с одного лица на другое, и невыразимый страх сковал его, лишил способности двигаться. Лицо Баттиски вдруг стало меняться. Оно странно пошло волнами, заколебалось, как будто кожу что-то распирало изнутри. Постепенно оно приобретало зеленоватый оттенок, затем стало отслаиваться толстыми, мясистыми, изумрудными листьями, которые сыпались на колени Джима. Тело его изгибалось и корчилось, руки, впившиеся в грязь, стали походить на чёрные извивающиеся корни. Затем, словно по мановению волшебника, всё прекратилось, и на Сэма опять смотрело искажённое страданием лицо Баттиски. Сквозь вой прорвалось невнятное бормотание.

— Сэм, не могу, не могу… Листья, деревья, корни, снова листья… А-а-а… Проклятая планета. Это не я, Сэм, это не я… — Взгляд его упал не неподвижное тело. — Вот, вот — это я… Проклятая планета. Это всё Сияющая Друза! Планета Легантов… Дерьмо!

Сэм в ужасе сделал шаг назад.

— Сэм! — голос Баттиски сорвался на вой. — А-а-а… Не уходи. Не бросай меня… Я не хочу… Это страшно… Лучше убей, убей. Убе-е-ей!

Лицо его снова начало подёргиваться. Сэм отступил ещё на шаг назад и наступил на протонострел Баттиски. Не отводя глаз от Джима, он присел и нашарил рукой тёплый ещё ствол.

Тело Джима начало корчиться. Сэм Белавенц поднял протонострел и нажал гашетку. И сразу же то, что было Джимом Баттиски, исчезло, словно растворилось в неподвижном воздухе. Только закружилось несколько мгновенно высохших в протонном ударе зелёных листьев.