Сияющие небеса - страница 4

Нила несколько раз в день обновляла свои щиты, стремительно таявшие, как снег на солнце, от каждого её прохода по коридорам корабля. Что ни говори, но даже среди привыкших к её присутствию даарниан-исследователей дальнего космоса и инопланетных видов она вызывала неподдельный интерес. Сначала – как представитель новой «младшей» расы, с которой недавно установили контакт, затем – как приближённая Аму, оставившая свою родную планету и улетевшая с ними. Поначалу Нила смущалась и тушевалась, но потом постепенно привыкла к неослабевающему вниманию и смирилась, что так будет всегда: существо, вызвавшее интерес Аму, неизменно будет притягивать к себе настойчивые любопытствующие мысли даарниан.

Девушка направлялась в комнату телекинеза, представляющую собой небольшое в длину и ширину, но очень высокое помещение, настоящий вытянутый колодец, с меняющимися телекинетическими полями, полностью заменяющими в них искусственную гравитацию. Множество таких комнат располагалось в огромном зале, предназначенном для тренировок даарниан, и Нила тоже приходила сюда для тренировок, но совсем других.

Прямо в голову из наушников в её ушах лилась громкая музыка – разумеется, земная, ведь «музыка» даарниан являлась сложным образным телепатическим спектаклем-ребусом, требующим большого внимания и сосредоточенности от людей-телепатов для восприятия и расшифровки, её было сложно воспринимать и под неё совершенно невозможно расслабиться. Щиты Нилы истончились, грозя вот-вот исчезнуть от прохода через зал, наполненный отдыхающими или готовящимися к боевой псионической разминке даарнианами, поэтому девушка отрешилась от всего происходящего и остановила бег своих мыслей, погрузившись в музыку из предусмотрительно захваченного с собой плеера. Даже если щиты упадут – она ни о чём не думала, только слушала мелодию, наполнившись ею до краёв. Если кто-то не удержится от излишнего любопытства, он рисковал быть оглушённым чуждой и, наверное, грубой для них музыкой младшей по развитию расы. Ну а прицельно «рыться» в её мозгах никто из даарниан бы не стал, поскольку для таких целей к каждому землянину приставляют специального даарнианина, и в случае Нилы им являлся Лле.

Нила прошла к заранее забронированной ею на это время комнате-колодцу с непроницаемыми как для взглядов, так и для телепатического сканирования стенами, вошла внутрь и, когда дверь закрылась, отрезая её от ментального многоголосья, послала мысленный приказ компьютеру об активации своих обычных настроек. Если даарниане использовали подобные комнаты для тренировки своих навыков быстро перестраивать телекинетические заслоны любой степени сложности, реагировать на изменение обстановки и отражать атаки других псиоников, то Нила использовала этот колодец для релаксации. Свет сделался тусклее, и Нила ощутила лёгкость – это начала уменьшаться гравитация, боковая стена стала прозрачной, впуская в помещение бесконечную тьму с серебристыми точками далёких звёзд. Освещение продолжало таять, а лёгкость нарастать, пока девушка решительно не оттолкнулась ногой от пола, взмывая вверх. Ещё минута, и она зависла где-то высоко над бывшим уже полом, длинные волосы взметнулись вокруг, словно в воде. Пальцы землянки нажали кнопку смены трека на плеере – должно быть, единственном кнопочном устройстве на всей «Вечности». Свет исчез, словно вытек в космос, и Нила слегка пошевелилась, медленно кружась. Она рассеянно смотрела в иллюминатор, растворяясь в манящей бездне под задумчивую и чуть печальную медитативную музыку, чувствуя, как её «я» вливается без остатка в этот огромный океан, впитывающий в себя все её тревоги, мысли и волнения, всю усталость и сомнения, оставляя взамен сияющее, переполненное силой мироздание – продолжение её самой.

Чёрная бесконечность жила и, казалось, мерно невидимо дышала, иногда мерцая холодными кристаллами звёзд. Нила не заметила сама, как закрыла глаза, погружаясь внутрь себя. Время от времени она открывала их, рассеянно скользя взглядом по наполнившим колодец бездонным небесам, в которых она тонула, словно песчинка. Космос ничуть не изменился, но Ниле показалось, она пропустила тот момент, когда чёрная бездна обернулась глубоким тёмно-синим, обступившим её со всех сторон, словно она упала в ночное земное небо. Спокойствие звёздной дали осталось нерушимым, но его пустота превратилась в неясно ощущаемую исподволь жизнь, плотной тёплой волной обвившую сжавшуюся в комок фигурку в ореоле плывущих волос. Нила почувствовала прикосновение ментального присутствия Лле, лёгкое и мимолётное, как подводное течение в обтекающем её эфире, и одновременно абсолютное и всеобъемлющее как вечность: флагманский звездолёт флота был назван в честь ведущей ноты ментального ощущения Лле.