Скандал в Дуате - страница 4
С первого взгляда на Ифе он поклялся самому себе отнять у Сефу жену.
Прежде ему доводилось крутить романы с европейскими женщинами. Это были раскрепощенные особы, всезнайки без комплексов, однако они совершенно отвыкли от открытых проявлений мужской страсти. Демонстрация такой страсти вгоняла их в ступор. Оставалось лишь с умом воспользоваться замешательством дам, то есть, не давая опомниться, поработить разум и сердце жертвы.
Для общения с европейскими женщинами Мети разработал особый сценарий, с которым имел успех и в Париже, и в Берлине, и в Лондоне… Все города и страны не вспомнить.
Хорошее начало − комплименты, подарки с мистическим смыслом, правильное сочетание робкого обожания и бесстыдного напора. Но главное − прикосновения, легкие, неожиданные, как−будто случайные. Стать самым верным и пылким, но бескорытным обожателем. Дама заинтригована, теряется в догадках, что происходит, а потом начинает нетерпеливо ждать новых встреч. Ведь это так приятно, когда тебя кто-то обожает и ничего не требует взамен.
Самое время сделать следующий внезапный шаг − паузу в отношениях. Взять и пропасть на некоторое время из виду. Тянуть паузу − не отвечать на звонки, не попадаться жертве на глаза, не напоминать о себе, исчезнуть. Пусть уязвленная жертва тоскует, не находит себе места, паникует.
Тогда пора наносить последний удар. После паузы следует неожиданно вернуться к женщине. Быть чернее тучи, в очах безумный блеск. Ты держался до конца, но более не в силах скрывать истину. Пусть удар выглядит как откровенное и страстное любовное признание. Признавшись в страсти, облобызав с головы до ног предмет вожделения, необходимо опомниться, холодно извиниться и быстро уйти. Как можно быстрее! Бегом и без оглядки на её вопли!
В таком случае разум женщины отключается навсегда. Не требуется новых подарков, уловок, признаний. Женщина поползет за тобой и через пустыню, умоляя не прогонять ее. А все почему? С кем еще она испытает такой взрыв эмоций? Что бы женщины ни говорили по этому поводу, им нравится возбуждать в мужчине безумную страсть, совсем как в кино. Требуется лишь умно разыграть и подать свою страсть. Ведь истинные безумцы, свихнувшиеся от любви, никогда не пользуются успехом. В лучшем случае их считают клоунами. Такая игра доступна лишь искусным лгунам.
Искушение, порабощение, контроль и власть − вот главные вехи плана соблазнителя.
Эту часть сценария Мети считал наиболее занимательной. Затем после краткого счастья начинается рутина. Женщины похожи друг на друга, когда охвачены страстью. Неприступность делает их разными, а любовь уравнивает. Как только женщина сдается на милость страсти, она проигрывает, а интерес к ней неклонно угасает.
С таким арсеналом Мети рассчитывал покорить любую крепость.
Ифе продержалась два месяца. Так долго исключительно потому, что Мети приходилось скрывать свои игры от Сефу. Старший брат не должен был раньше времени почуять измену.
И вот сыну Ифе и Мети скоро исполнится год.
В расчетливой душе Мети не нашлось места отцовским чувствам. Одно раздражение, что Ифе уделяет младенцу Александру слишком много внимания, а вот о любовнике совсем забыла. Мети подозревал, что в разных частях света у него немало незаконнорожденных детей, но знать о них наверняка не хотел.
Мети не собирался связывать себя узами брака с Ифе. Разве нет в мире других женщин? Веселые, беззаботные, обольстительные, богатые незнакомки ожидали его в манящей дымке будущего. Ифе − лишь эпизод, блажь, игрушка.
− Это не может продолжаться вечно! Мои силы на исходе. Я больше не могу лгать. Истина сделает нас чистыми! − вновь обратилась к нему Ифе.
Отпускать Ифе он тоже не собирался. Мети привык к свиданиям, не хотел отказываться от удовольствий − таких преступных, таких сладких.
В дверь вежливо постучали. Мети обрадовался возможности прервать неприятный разговор с любовницей.
За дверью Мети обнаружил мастера Шенти. Рослый, крепко сбитый, седой египтянин покорно топтался у порога. На вид − типичный честный трудяга. На такого вола сколько ни взваливай, все потянет. Мастер Шенти важно обнимал большую шкатулку из черного дерева. Золотая окантовка плоскостей и россыпь красных рубинов вокруг замка указывали, что вещь дорогая. Идеально отполированная поверхность шкатулки, казалось, поглощала свет, как черная дыра.