Сказания Дюны - страница 10

— Именно поэтому вы должны быть осторожны,— Бладд перерезал одну из несущих нитей кончиком своего кинжала.—Собирая шёлк, не пытайтесь пробиться сквозь главную защитную стенку.

— Мы не станем,—подчёркнуто сказал Дункан.

С большой осторожностью Бладд снял тонкий плоский слой шёлкового навеса и накрутил его на руку, как большой кусок ткани. Паулю это напомнило одного рыночного торговца на Каладане, который делал сладкие облака, накручивая сахарную вату на палочки.

С по-прежнему включённым защитным полем, Пауль вынул кинжал и, подражая Бладду, нашёл другое место крепления. Шёлковый шатёр на ощупь был гладким и воздушным. Из гнезда доносились звуки, производимые чем-то извивающимся и подёргивающимся. Пауль подумал, что там, должно быть, копошатся больше тысячи огромных гусениц, и все они сейчас очень голодны.

Бладд закончил сматывать большой рулон шёлка, отложил его и начал отрезать новый слой. Динари с обиженным выражением лица тоже стал непринуждённо резать шёлк. Пока Пауль с двумя мужчинами собирал свой необычный свадебный подарок, Дункан сторожил возможную опасность из цветущего подлеска.

Вдруг Дункан пригнулся и вытянул шею, так как какая-то тень мелькнула вверху среди листвы.

— Осторожно! — он поднял свой меч.

С пульсирующим жужжанием две большие фигуры пронеслись прямо над ними, покружили над спутанным шёлковым хаосом, а затем метнулись обратно вверх сквозь зелёный купол.

— Это были мотыльки-соколы,— сказал Динари.— Иногда они охраняют свои гнёзда.

— Мы и так очень осторожны,—прошептал Бладд, по-видимому разговаривая сам с собой.—Спокойно... спокойно...

Со звоном он перерубил следующую несущую нить, но от натяжения она щёлкнула, как кнут, и отскочила. Лишённые Бладдом поддержки, несколько слоёв связанной структуры начали слабеть и рваться.

— Предполагалось, что этого не случится.

— Дункан! — закричал Пауль.—Тревога!

Пласт материи разорвался, расширяя разрыв, и гусеницы вывалились из гнезда, как груда огромных личинок. Состоящие из сегментов создания имели блёклые, бледно-зелёные тела, украшенные жёлтыми пятнами. Самые короткие черви были длиной с руку; другие были толщиной с бедро и около полутора метров в длину.

Головы гусениц были похожи на гладкие безглазые каски, увенчанные комплектом щёлкающих челюстей, предназначенных для пережёвывания древесины. Из каждого туловища росли шесть острых ног, которые сжимались и разжимались, пытаясь что-нибудь схватить. Пауль видел, что многие черви были покрыты шрамами и исцарапаны — результат драк, происходивших внутри гнезда. У некоторых червей из разрывов в их оболочке сочилась зелёная студенистая гемолимфа[4]. Освобождённые, гусеницы стали набрасываться на всё, что движется, включая Пауля и трёх мастеров меча.

Бладд вложил в ножны свой кинжал, а вместо него выхватил тонкую рапиру. Отсалютовав ею, он сделал выпад, проколов одну из гусениц, и отбросил её в сторону так, что мог колоть следующую.

— Держись подальше отсюда, Пауль,—крикнул Дункан. Он рассёк бок одного из червей кончиком меча старого герцога.— Уходи с поляны. Я не хочу, чтобы ты пострадал.

— Ты же сам меня готовил,— Пауль взмахнул своим ножом.— Здесь достаточно червей для всех нас.

— Парень, ты чертовски прав! — Динари принялся резать и рубить, безжалостно раскромсав несколько извивающихся насекомых, лишь только они приблизились к четверым пришельцам.

Бладд недовольно посмотрел на брызги гемолимфы на своей груди.

— Чёрт возьми, Ривви! Ты же мастер меча с Гиназа! Будь изящней! Ведь люди же подумают, что ты вырос на скотобойне.

Две гусеницы нацелили свои прядильные органы на худого мастера меча и окатили свежей паутиной его жакет и брюки. Пока Бладд соскребал липкие нити, Динари одарил его насмешливым взглядом:

— Ты прав, Бладд. Тебе действительно очень идёт шёлк.

Когда перед Паулем возник разъярённый червь, он нанёс удар

кинжалом по гладкой голове, но сталь лишь скользнула по хитину.

Развернув клинок, Пауль уколол снова, на этот раз попав точно между челюстями, и провернул лезвие. Тяжёлую тушу он отшвырнул в сторону ногой.

Мужчины продолжали драться, не останавливаясь. Бладд насмешливо спросил откуда-то сбоку: