Сказания Иномирска - страница 40
Со вздохом опустив свою тушку на стул, я пристально уставилась на свой новый посох. Почему он всех так заинтересовал? Только ли потому что до меня принадлежал кому-то выдающемуся? Видно, все подумали, что это некое знамение или что-то в этом роде и я тоже должна стать Великой. С большой буквы и никак иначе.
Но если быть честной, я не хочу быть великой ни с большой, ни с маленькой буквы. Всё, чего я хочу, так это вернуться в Иномирск. Пускай там мне не будут уделять столько внимания как здесь, но я чувствую, что моё место там. Да и то всё внимание, безо всякого сомнения, предназначалось не мне, а моей бэушной палочке!
И мне бы хотелось… очень хотелось, чтобы Алекс отправился со мной. В этом мире он — наследный принц Западного Домена Айндемониума, Рейджин, но я, несмотря ни на что, видела в нём всё того же насмешливого и несколько высокомерного паренька, который пошёл наперекор всему классу, сев рядом со мной. После церемонии вручения я его почти не видела, а если мы и сталкивались где-то в коридорах, то успевали только кивнуть друг другу в знак приветствия. Я очень-преочень хочу, чтобы всё было как прежде…
Неужели это так много?
В дверь комнаты постучали, и я нехотя поплелась открывать. Надеюсь лишь на то, что это кто-то знакомый, иначе мои действия никак не окупятся. Едва я взялась за дверную ручку, как меня отбросило к противоположной стене. Какой нервный посетитель…
На пороге стояла невероятно злая Селестина, которая, как я уже давно выяснила, была королевой Западного Домена и матерью Рея по совместительству. Выглядела она жутко: волосы растрепались, дыхание прерывистое, глаза сужены, а рот приоткрыт в хищническом оскале. Долго рассматривать себя, впрочем, королева не позволила, а подскочив ко мне, принялась отвешивать оплеухи, бормоча:
— Ты — не она! Ты вовсе не она! Тогда какого чёрта у тебя её посох?!
Резко отпустив меня, она схватила посох и, произнеся короткое заклинание, разломала его на четыре части, которые швырнула к моим ногам:
— Вот, теперь ты можешь этим пользоваться, — злая ухмылка пробежала у Селестины по губам. — И радуйся, что ещё осталась жива. Будешь и далее пытаться скопировать Соловушку, я тебе голову оторву…
— Да я даже не знаю, кто это, ваша Соловушка! — я приложила руки к горящим от удара щекам и шмыгнула носом. — Но если она была такой же мерзкой, как и вы, то и знать не желаю!
От удара, что последовал за моими словами, я потеряла сознание.
***
— …очнись. Ида, приди в себя! — слова звучали то громче, то тише, словно кто-то никак не мог отрегулировать громкость. — Очнулась!
— Ну, очнулась, — мрачно подтвердила я, держась за лоб, будто бы проверяя, не вытекают ли мои мозги наружу и попыталась сфокусировать взгляд на собеседнике. — О, это ты, Алекс… Не ожидала тебя здесь увидеть.
— Не Алекс, а Рей, — вздохнул он и взял меня за руку. — Как самочувствие?
— А какое может быть самочувствие у того, кому надавали оплеух ни за что, ни про что, сломали оружие, а затем ещё и в нокаут отправили? — съязвила я, отталкивая руку друга. — Твоя мать психованная какая-то. Врачу бы её показал, что ли. Вон, уже на людей кидается.
Меня нисколько не заботило, что своими словами я могу задеть Алекса. Какая-никакая, но всё же это его мать. И вообще, это я здесь пострадавшая!
— Ты тоже должна её понять, — от такого заявления у меня едва глаза на лоб не полезли.
— Как я могу понять, что творится в разуме у ненормальных?! Я же не психиатр!
— Ида, дослушай меня до конца, — Алекс недовольно поджал губы. — У моей матери была очень близкая подруга, к которой она относилась как к старшей сестре. Пятнадцать лет назад, в то время, когда моя мать была беременна, та подруга умерла… А если быть точным, то её убили. Матери тогда не было в Западном Домене, и она никак не могла этому воспрепятствовать. До сих пор она чувствует себя виновной в её смерти.
— И всё равно, это не повод избивать меня до потери сознания! — упорствовала я. — Я-то знать ничего не знала о подруге Селестины!
— Не знала, — охотно согласился он. — Но по какой-то причине, посох маминой подруги избрал именно тебя своей владелицей, а в нашей школе до этого подобных прецедентов не было. У каждого оружия может быть лишь один владелец… Вероятнее всего, мать думает, что ты стремишься стать второй Найтингейл. Второй, а ведь для неё, в целом мире, существовала лишь она одна.