Сказания Иномирска - страница 68
Я едва успевала ставить щиты, о возможности контратаки не могло быть даже и речи. Как ни прискорбно это осознавать, но похоже человеку и впрямь не одолеть демона. Зря я бахвалилась.
«Значит, вот какая она, сила демонов?» горько подумалось мне. «Уничтожение, разрушение и никакой пощады… Ох, чую, что долго мне не продержаться».
Силы мои и правда были на исходе, поддержание щитов, способных выстоять против таких ужасающих по силе заклинаний требовало немало. Я снова почувствовала знакомый металлический привкус во рту.
Похоже, мне крышка.
В этот же миг защитные заклинания спали и меня ударило неслабым разрядом электричества. Я рухнула как подкошенная и как ни силилась, не могла больше встать.
Чудо, что я вообще до сих пор жива.
— Остановите бой! — я узнала голос Рея. — Вы же видите, ещё одно заклинание — и она просто умрёт!
— Продолжайте сражение и не слушайте мальчишку, — произнесла спокойным голосом Лидия.
«Всегда знала, что эта хрычовка хочет моей смерти», подумала я.
Амадея нависла надо мною, злобно ухмыляясь и поигрывая сгустком энергии.
— Знаешь, Сидорова, если ты сейчас очень-очень сильно будешь умолять о пощаде, то я могу оставить тебя в живых, — почти пропела негодяйка.
Я почти не слышала слов демонессы, пребывая на грани жизни и смерти.
Победить демона может только другой демон, да? Ну, а я кто тогда?
Ида Сидорова, забитая и испуганная сирота, пригретая демонами и принимаемая за кого-то другого? Или же Корнелия Найтингейл, Владычица Запада?
Но если я — Корнелия, то почему не могу справиться с какой–то нахалкой, невесть что о себе возомнившей?
Догадка вспыхнула у меня в мозгу яркой молнией. Я — человек, но в то же время и демон. Не туда и не сюда.
Однако всегда можно отбросить что-то одно.
— Ну и где мольбы о пощаде? — нахмурилась Амадея и занесла надо мной руку с энергетическим шаром. — Вероятно, ты предпочитаешь смерть. Так тому и быть. Прощай, иди…
Я сделала неимоверное усилие и встала. Не Бог весть какой геройский поступок, но для меня это было немалое достижение.
— О, вижу у тебя силёнки ещё остались, — насмешливо сказала Амадея. — Так даже лучше. Прими свою смерть стоя… Получай!
Огромный шар энергии устремился ко мне. Для окружающих это заняло пару секунд, но для меня они превратились в целую вечность. Говорят же, что для людей, попавших в критическую ситуацию, время может растягиваться. Наверное, то же произошло и со мною.
Я приняла энергетический шар, поглотив всю содержащуюся в нём энергию, а потом, злорадно улыбнувшись, послала его обратно, многократно усилив. К моему сожалению, эту нахальную девчонку, стремившуюся нарушить правила, учителя прикрыли щитами. А вот арена пострадала…
Я удовлетворённо посмотрела на результаты своей разрушительной деятельности. Должно быть, именно так смотрит художник на завершённую картину. Глубокое чувство гордости, облегчения и потаённой радости. Самое интересное, что я даже не думала падать от изнеможения, как было в случае с «Экзодусом» и заклинанием расщепления.
— Я знала, что ты справишься, девочка, — Лидия подошла ко мне и положила руку на моё плечо. — Твоя истинная магия должна была пробудиться под давлением обстоятельств, поэтому я и не позволила прервать бой. Мало приятного быть магом, который не может использовать магию.
— А разве вам можно здесь находиться? — встрепенулась я. — Ведь скоро начнётся следующее сражение и…
— Успокойся, ты была последней, — подмигнула мне Джульетта, спустившаяся на арену вместе с Реем. — Испытания окончились, Ида. Наверное, тебе не терпится узнать, чьим партнёром ты станешь?
— Моим, — сухо прервал её весёлое щебетание Рей. — И, по-моему, это было предопределено. Кстати, Ида… тебе идёт белый цвет.
Взгляд Рея неожиданно смягчился. Пытаясь понять, что же вызвало такую неожиданную перемену в его поведении, я подёргала себя за кончик волос, растрепавшихся в этой дикой магической схватке.
И тут до меня дошло.
Мои волосы побелели.
========== Сказание двадцать третье. Неведома зверушка ==========
Сказать, что отношение ко мне переменилось с той самой знаменитой дуэли, где я стала партнёром Рея, значит не сказать абсолютно ничего. В ножки мне, конечно, не кланялись, но я видела в глазах своих одноклассников потаённое восхищение и зависть. Но если происхождение первого чувства я не понимала вовсе, то вот причину второго я знала наверняка.