Сказания о волках - страница 14

Разбирая каждодневные дела, Мезеня сделался совсем молчаливым. Те, кто помогал ему в нелегком деле, знали причину, не досаждая вопросами. Прошла седмица, как Зейда то приходила в себя, обводя горячечным невидящим взглядом мужа и свекровь, уходила сознанием куда-то далеко. Каждый день начинался с рассматривания опаленного жаром лица, глядя на него с тоской.

Начался второй день второй седьмицы, когда утром он услышал возле себя еле слышный шепот:

— Пить хочу…

Выскочил Мезеня в одних портах к печке, схватил ковш с водой и быстро принес любимой. Бережно приподнимая, ставшее еще более худым, ее тело, поднес ковш к потрескавшимся губам. Сделав несколько глотков, Зейда устало прикрыла веки, а Мезеня осторожно уложил ее голову обратно на подушки. Надежда на скорое выздоровление отразилась в его глазах. Как же долго он ждал этого момента, а тут растерялся, гладя пальцами изможденное лицо жены.

— Вернулась, Заюшка моя, — с трепетом произнес он, лежа рядом с желанной. — Теперь все пойдет на лад.

Зейда смотрела на него совсем другими глазами, замечая, как он осунулся, сколько счастья принесло с собой то, что она очнулась. Слезинка проложив дорожку, запуталась в черных волосах на виске.

— Что ты, милая! — встревожился муж. — Вернулась ко мне и славно! Теперь быстро поднимем тебя! — он все смотрел, смотрел на любимое лицо своей истинной пары, боясь лишний раз дотронуться, чтобы не сделать больно, но так хотелось крепко обнять ее, прижимая к себе, никогда не отпускать.

Зейда с трудом подкатилась под теплый бок мужа и замерла, закрыв глаза. Оказывается, так приятна его забота, только больно, что он так переживал за нее, но раз муж верит в лучшее, значит, оно обязательно наступит. Мезеня, боясь шелохнуться, обнимал жену, не желая расставаться ни на миг.

— Заюшка, мне идти надо, — извиняясь, произнес он. — Но я к полудню уже вернусь…

— Я буду ждать. Мезеня, — еле шевеля губами, ответила Зейда, чуть улыбнувшись кончиками губ.

Прикоснувшись губами к смуглому лбу, он вышел из комнаты. Мать уже колдовала у печи, мельком глянув на сына, заметила у него приподнятое настроение.

— Очнулась?

— Очнулась, — устало улыбнулся сын. — Пить просила.

— Я сегодня ей бульон наварю — быстро на ноги встанет, — кивнула довольная самочувствием невестки Мара.

Наскоро выпив чаю, Мезеня ушел из дома, а свекровь пошла навестить невестку. Закопаная в подушках, Зейда едва виднелась. Мара улыбнулась, подняла одеяло.

— Давай посмотрим, что у тебя с ногой, — она принялась быстро раскручивать бинты на ноге, сворачивая в рулончик, сегодня уже красные края вокруг раны стали меньше, воспаление сходило на нет. — Да ты молодец, Зейда. У тебя получилось выжить, — искренне радовалась Мара.

Девушка улыбалась, веря ей, что теперь на самом деле она пойдет на поправку. И мужнины глаза лучились радостью. Как же приятно знать, что ты так нужен в этом мире. Зато в общем доме изменение в настроении вожака сразу заметили.

— Никак, очнулась принцесса? — поинтересовался всегда веселый Зуб.

— Очнулась, — широко заулыбался вожак. — Утром.

— Так и оставался бы возле жены!

— Дел много, надо отправлять народ подновлять избы в лесу, надо завозить туда провизию, а то с чем ехать на следующий год в Бухару.

— Сам собрался што ль? — глаза у Зуба были лукавые.

— Сам уже не поеду, — хмыкнул Мезеня. — Ты поведешь караван. Старшим будешь.

— Так ты ж все время…

— Отходил я свое, друже, — покачал головой Мезеня. — На мне теперь стая и семья, а за твоими присмотрю.

— Ладно, ежели так. Благодарствую за доверие, — веселость сошла со светлого лица Зуба, важность предстоящего события затмила все.

В полдень летел домой вожак, зная, что ждет его жена, вбежал по трем ступенькам в дом и сразу в спальню — Зейда улыбнулась, увидев мужа, протянула ему тонкие руки, которые он принял в свои ладони, целуя каждый пальчик. Грудь изнутри наполняло счастье, нежность, любовь, нерастраченные за тридцать лет, и которые он собрался дарить ей всю оставшуюся жизнь.

Цветана прекрасно понимала, что до города ей придется идти верст восемьдесят с гаком. Стараясь не попадаться на глаза путникам и волкам из других стай в бору на охоте, она торопилась выйти на тракт, но Святой бор был слишком велик, чтобы пересечь за пару дней. К вечеру первого дня она добралась до двух странных столбов, что стояли пореседь бора, дотронулась до одного из резных столбов, как над ними аркой зазмеилась голубая арка, чем изрядно удивила вынужденную путницу.