«Скажи мне, что ты меня любишь...» - страница 7

Маленькая милая обезьяна, ну что это за жалкая жизнь! Ты на другой стороне земли и время от времени только и делаешь, что возьмешь да пошлешь телеграмму. Разве написать письмо так трудно?

Может быть! Никто не собирается тебя подстегивать. Продолжай вести переговоры с менеджером ледяных катков. Хотя именно это меня весьма занимает – о чем ты условилась с этими чертями: когда ты начнешь и как долго, примерно, эта история будет продолжаться? Это не из-за моих разъездов, – они все равно продолжаются с железной необходимостью, – но просто так, чтобы знать.

Я здесь медленно, по-тихому схожу с ума. Один слой так мило накладывается на другой – и везде ты глядишь на меня и задаешь вопросы. Ты правда расспрашиваешь?

Продолжай расспрашивать! Я навожу страх на хозяев кафе и баров! Клубы трезвенников настойчиво зазывают меня к себе. Я для них все равно что знаменитый новообращенный. Важная новость: союз аквариумистов «Разбор» из Цюриха избрал меня почетным членом. Вот и исполнилась детская мечта! Ведь это часть моей юности: сколько в моей тогдашней комнате стояло аквариумов! А блестящие на солнце ручьи, а озера в лесу, а пестрый мир рыб с Амазонки! Я – впервые в моей жизни – принял предложение и послал им умирающее вино урожая 21 года. Иногда, если не всегда, удел благородных – принять тривиальную смерть. Вино умрет в глотках неотесанных швейцарцев, едва отличающих белое вино от красного. Ну и пусть! Кто знает, что нам еще предстоит! Мир и без того выглядит престранно: даже часы фирмы «Патек Филипп» взяли и остановились. Сломались! Раньше, чем все остальные! Как раз сейчас их чинят под аккомпанемент издевок с моей стороны.

Маленькая, грустная пантера со светлой шерсткой, живущая в зоопарке, – смейся, высмей их всех! Нечего грустить из-за идиотов – они созданы для того, чтобы при их виде другие веселились.

Выше, еще выше! Волна голубая, волна зеленая! Летите – летите с пеной, с белой пеной в гривах! Ах, эта вечная оседлость! Беспокойство – вот удел наш и наше счастье. И если я с таким отчаянием взываю к тебе… – кто бы вернул мне счастье взывать, чтобы желаемое тысячекратно исполнялось… ибо только в тебе исполнение всех желаний, любимая Фата Моргана Господня…

Лотосы – цветы слов и забытья…

Маленькая гнездная птица, я все-таки здесь с моим ишиасом, похожим на кобру: он почти что неуязвим. Чем на него ни напустишься: жарой, уколами, короткими волнами – он только расцветает от этого. Черт его знает, что Юпитер, покровитель детей, родившихся под знаком Стрельца, замыслил на мой счет. Может быть, он хочет с помощью страданий очистить меня, а сгибая в бараний рог – распрямить. Должна же быть от этого какая-то польза; а если нет никакой, то хотя бы для приумножения внутреннего богатства.

Любимая, ты ведь сентиментальна, – мне как раз вспомнилось, что это письмо придет к тебе примерно на Рождество; из всех праздников, которые мы празднуем, этому больше всех присущи ирония, насмешка.

Для меня он всегда был тождествен несварению желудка; хотя моей детской мечте – получить в подарок плитку шоколада метровой длины и толщиной двадцать сантиметров – никогда не суждено было исполниться (а когда я уже мог купить себе такую, все удовольствие от этой мысли пропало – вот как бывает с мечтами), тем не менее, угостившись Spekulatius'oM[6], марципанами, апельсинами, фигами, заливным из свежезаколотого поросенка, луковками (маленькими, маринованными), тушенным в уксусе жарким и пудингом, я сумел поставить желудок на колени. Все зависит от того, с какой быстротой ешь.

Послушай, ты, самая маленькая и самая мягкая из гнездящихся птиц, которую слишком рано вышвырнули из гнезда, не зажигай никакие кедровые палочки, или что там у вас в Голливуде принято, может быть даже, какие-нибудь кактусы, а обратись-ка сразу к коньячной бутылке. Не перебирай, но выпей подряд три добрые рюмочки – одну за себя, одну за меня и еще одну за нас. Это граничит с безумием, это маленькое чудо, что нас прибило друг к другу, как зерно к зерну, ведь мы оба делаем все для того, чтобы этого не случилось. Боже, всего год назад – лучше не думать об этом! – я тебя еще не знал. Но поверь мне, это вовсе не дурацкая поговорка: я и впрямь семь лет