– Какая дикость, – сказала корова, – Уж ежели тебя кто полюбит, так уж точно не за фигуру.
– Полная чушь, – подтвердил гусь, – К тому же я слышал, что все было совсем не так.
– А как? – хрюкнула свинья.
– Просто вчера вечером курица обронила одно перышко, и вот поди ж ты – утренняя газета уже превратила это ничтожное событие в криминальную драму. Чушь. Чепуха.
– Так куры живы? – спросила корова.
– Лучше бы они попали в суп! – заявила свинья и снова хрюкнула, – Тоска…
– Отчего это в суп, уважаемая? – поинтересовался конь.
– Оттого! – грубо сказала свинья, – Оттого, что лично я их презираю. Весь их род – сплошной позор.
– Эдак вы, может, и не одних только кур презираете? – спросил гусь.
– Подумать только, выщипать себе все перья! – возмущенно захрюкала свинья, – А – зимой? Как придут холода? А? То-то же.
– Так ведь неправда, – гоготнул гусь.
– А похоже! Похоже на правду, как ни крути. Рано или поздно им все равно – в суп.
– Так и вас, уважаемая, пустят к Рождеству на колбасу! – заявил гусь.
Свинья аж подпрыгнула, едва не рассыпав шахматы на доске.
– Свинство – этакое в лицо говорить! Ведь и вас кормят-то – на убой. Поди, все орехами! То-то вы такой жирный да гоготливый!
– Шах! – сказал гусь и передвинул ладью.
А свинья все не унималась:
– Нда-с, сударь! Вместе будем Рождество встречать. Вы – на одном блюде, я на другом…
На минуту в хлеву стало тихо. Конь и корова с сочувствием смотрели на двух пригорюнившихся игроков.
– Не надо о грустном, – промычала корова, – От этого у меня пропадает аппетит. А корова без аппетита не дает молока. А если корова не дает молока, то хозяин начинает думать, что она зря занимает место в хлеву. А если уж он начинает думать…
Текст предоставлен ООО "Литрес".