Сказки бабушки Куприянихи - страница 4

стр.

Огляделся охотник, видит — лежат его братья, все в крови, мёртвые.

Загоревал он.

Вдруг ворон летит, кричит:

— Не горюй, охотник, будут живы твои братья! Видишь в горе нору? Спустись туда, найдёшь три колодца: медный, серебряный и золотой. Набери из них воды и спрысни братьев.

Спустился охотник в нору. Там три колодца: медный, серебряный и золотой. Набрал из них воды, вернулся к братьям.

Водой из медного колодца спрыснул — позакрылись их раны. Из серебряного спрыснул — и рубцов не стало. Из золотого колодца брызнул — ожили братья.

— Ох, — говорят, — как мы долго спали!

— Да, проспали бы вы ещё дольше, — говорит меньшой брат, — кабы не я.

Рассказал им, как было.

Пошли дальше вместе. Прошли девять гор, видят железную дверь, на двери замок.

Начали ломать. Замок крепок, не поддаётся. Что делать?

— Погодите, — говорит старшой брат. — Дала мне змеёва девка кольцо. Не пригодится ли оно?

Взял кольцо, только к замку приложил — замок сам открылся.

Стали братья дверь отворять. А дверь тяжёлая, с места не сдвинуть.

— Погодите! — говорит средний брат. — Остались у меня девкины бусы. Не пригодятся ли они?



Приложил бусы к двери — сама отворилась.

Входят братья в палаты. Всё кругом блестит, глазам больно. Стоят на окнах клетки золотые, в них птицы райские поют песни царские.

Идут братья мимо, замки снимают, двери отворяют.

Прошли восемь комнат. Открывают девятую.

Глядят — комната без окон, тёмная, сырая. Стоит в углу железная клетка. Сидит в той клетке птица прекрасная — перья красные.

Говорит им птица человеческим голосом:

— Пустите меня, охотники, на волю! Полечу я туда, где земля ваша. Будет от меня радость великая всем, кто захочет меня видеть.

Открыли братья клетку, выпустили птицу.

Взмахнула она крыльями и полетела.

Встречали её люди, как дорогого гостя. Пришла на их землю жизнь счастливая.

Я там была, мёд пила. Люди все такие хорошие — меня встречали, привечали, сказки сказывать просили.


ИВАН — МУЖИЦКИЙ СЫН

Завелись у мужика в скирдах крыса и мышь.

Мышь была заботливая, а крыса беззаботная — всё бы ей по скирдам скакать. Только знала, как бы своровать яичко либо писклячка-цыплёнка. А мышь точит и точит зерно, готовит себе муку на весь год.

Вот снегом всё замело, а у крысы поесть нечего. Приходит она к мыши, просит взаймы муки. Дала ей мышь муки.

Весна подошла. У мыши вся мука вывелась. Пошла мышь с крысы долг спрашивать.

Ухватила крыса мышь за хвост, много горя той досталось: избила она мышь впрах.

А мышь бойкая была, подаёт она в суд на крысу прошение.

Судьёю орёл был. Собрал он птиц и куниц, медведей и лисиц. Начали судить. Долго они судили-рядили.

Вот вышел орёл, прочитал приговор: поскольку скирд чужой, оставить прошение мыши без последствий.

Видит мышь, что присудил орёл не в её пользу. Дождалась, когда он заснул, взяла и подгрызла ему крылышки.

Поехал мужик рано утром нарубить леску, истопить печку. Глядь, пораненный орёл лежит. Испугался мужик, поворачивает лошадей обратно.

А орёл говорит:

— Погоди, мужичок, не торопись, назад вернись, возьми-ка меня с собой! Корми-пои, пока не поправлюсь, — я тебя отблагодарю.

Мужик орла с собой захватил, год кормил-поил.

Исправились у орла крылья. Он говорит:

— Полетим теперь ко мне!

Подхватил мужика, и полетели они к орлу.

Мужик в гостях у орла год был. Пил, ел, гулял — как прошёл год, не видал.

Вот собирается он домой. Даёт ему орёл берестяной коробочек.

— Возьми, — говорит. — Только не открывай, пока домой не придёшь.

Шёл-шёл мужик и думает: «Что же это за коробочек такой? Дай-ка я погляжу, что в нём».

Открыл он коробочек. Посыпались оттуда дома да амбары, лавки — полны товара. Никак он не закроет этот коробочек.

Где ни взялся колдун. Говорит:

— Отдай мне то, чего дома не знаешь, а я тебе помогу.

Мужик подумал: «Всё-то я дома знаю. Нечего мне бояться».

Ну, и согласился отдать то, чего дома не знает.

Ударили они по рукам.

Колдун договор написал. Дома, амбары и лавки в коробочек сложил.

Пришёл мужик домой, глядит — жена его сына родила.

Мужик затосковал, весел с тех пор никогда не бывал. Положил договор в сундук, на самое дно, и никому о нём не сказал.