Сказки для взрослых - страница 4
- Ну, раз ты так хочешь, иди первая.
Я сидела на скамейке, потому что на полке было слишком жарко, поджав ноги к груди и обхватив колени руками. Он стоял сбоку и уже вымыл мне голову, а сейчас тёр вехоткой спину, макая её в шайку. Зашла мама. Без одежды. Взяла второй тазик, набрала воды и полезла на полок.
- Справляетесь? - спросила, проходя мимо.
- Запросто, - ответил он, - Котёнка всегда легче мыть, чем слона.
Я зафыркала, представив слона и котёнка, моющихся рядом. А он уже тёр мне руки и я потихоньку выпрямлялась. Вехотка заскользила по моему животу.
- Вставай! - он легонько шлёпнул меня по попе. Я поднялась на ноги, стараясь оставаться к нему всё так же боком, и он стал мыть мои ноги. Держась за полок, я посмотрела на маму. Она делала вид, что трёт себя мочалкой, и с любопытством смотрела на нас.
- Помой себя между ног, - сказал он, поливая из ковша. Потом поднял свою ногу передо мной на скамейку.
- Держись за колено!
Я наклонилась и взялась обеими руками. Ой! Он лил на меня воду из ковша и мыл мне попу! Нет, этого я никогда не расскажу Ольге.
- Выпрямляйся! Будем полоскаться. Так, первый ковш - тёплая. Не дышать! - и он вылил мне воду на голову, - Теперь попрохладнее. И теперь ещё холоднее. Постой здесь, я принесу полотенце.
Он пошёл к двери. Я посмотрела на его трусы. Хм... мы с мамой голые, а он в трусах. А если..., нет-нет, хватит загадывания желаний. Тем более, что я знала, что я там увижу. Я уже видела это у мальчишек, когда мы купались голые после захода солнца, чтобы не идти домой в мокром и по прохладе. Я повернулась к маме.
- Как хорошо быть маленькой, мама!
- Да, ты права, - глаза её стали печальные.
- Повернись ко мне и держи здесь полотенце, - он уже стоял возле меня с развёрнутым большим махровым полотенцем. Я придержала конец полотенца, как фартук, и он завернул меня в него, как конфету. Взял на руки и вынес в предбанник. Усадил на скамейку, помог выпростать из полотенца руку и подвинул кружку с квасом.
- Сейчас мы помоемся и придём. Не глотай холодное. Подержи во рту, пока не согреется, а потом проглатывай. А то может горло прихватить.
Ну всё он знает! Он повернулся уходить.
- Папа!
- Да, дочка, - оглянулся он.
- Поцелуй меня.
Он шагнул ко мне и наклонился, прицеливаясь к щеке. Но я повернула голову, собираясь встретить его губами. Он выпрямился, шутливо нахмурил брови, взял меня рукой за подбородок так, что мои губы сложились в трубочку между его пальцами, и чмокнул. Я так и не поняла, что это было. Папа открыл дверь бани и шагнул за неё. Потом из-за двери показалась его рука, швырнувшая трусы на скамейку, и дверь закрылась. Интересно, они сразу мыться будут или целоваться сначала?
Я проснулась под утро в моей кровати. На мне была ночная рубашка. Ну конечно же это сделал папа. Мама бы просто не смогла дотащить меня сюда, не разбудив.
- Папа, папочка, папуля, папулечка, - в голос повторяла я новые для меня слова. Как жаль, что мне уже двенадцать лет. Было бы мне пять, а ещё лучше три. Тогда бы папа всё время носил меня на руках. И с этими хорошими мыслями я опять заснула. Вот оно, счастье!
ОДИН ДЕНЬ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ.
Я смотрела в потолок и понимала, что я его ненавижу. Ненавижу всей моей душой. Наверное, не существует в мире другая ненависть, которая могла бы сравниться с моей. Каждый день я просыпаюсь с этим чувством. Я лежу в постели, смотрю в потолок и готовлюсь к действию. Моя ненависть сконцентрируется в одно только движение, которое я собираюсь сделать.
Повернула голову. Он лежал спиной ко мне и сопел равномерно в такт поднимающемуся и опускающемуся боку. Боже мой! У него появляется лысина! До сих пор мне не бросалось в глаза, что волосы вокруг макушки поредели и среди них просвечивает розовая кожа. Когда-то он был худеньким парнем с густой и непокорной шевелюрой жёстких волос. Я усмехнулась, вспомнив, как мне нравилось запускать пальцы в его волосы, отбрасывать на бок его чуб, чтобы заглянуть в глаза. Прижаться бы к этой спине, обхватить руками и замереть, как это было много лет тому назад; ах, он меня обнял; ах, он потрогал, словно невзначай, мою грудь...