Сказки и легенды Португалии - страница 40

— Му-му…

— Не подходишь ты мне, ты, будто дитя малое, ревмя ревешь.

А сама снова:

Шел мимо осел:

— Иди за меня замуж.

— Ну-ка, подай свой голос.

— Иа-иа…

— Не подходишь ты мне, ты, словно дитя малое, ревмя ревешь.

Шел мимо пес, букашечка — к нему:

— Дозволь услыхать твой голос.

— Гав-гав…

— Не подходишь ты мне, ты, словно дитя малое, ревмя ревешь.

Шел мимо кот:

— Ну-ка, подай свой голос.

— Мяу-мяу…

— И ты мне не годишься, и ты, будто дитя малое, ревмя ревешь.

Шел мимо мышонок:

— Иди за меня замуж.

— Ну-ка, подай свой голос.

— Тсс-тсс…

— А вот ты мне подходишь, пойду за тебя замуж, — сказала букашка.

Женился мышонок на букашечке-карошинье, и стали его величать Жоаном Мышонком. Зажили они в мире и согласии. День идет за днем, настает воскресенье. Посылает букашечка мужа поглядеть на котелок: в нем к обеду бобы варились. Подошел Жоан Мышонок к очагу, сунул лапу в котел, а лапа-то и увязла. Сунул другую — и другая там осталась. Сунул он ногу — тотчас весь в похлебке оказался, да так и сварился вместе с бобами.

Воротилась букашечка с мессы — мужа хватилась. Поискала она по всем углам, поискала — не нашла и про себя решила:

— Никуда не денется — вернется, а я пока за бобы примусь.

Стала она выкладывать похлебку на тарелку, а Жоан Мышонок мертвехонек в бобах лежит. Букашечка в крик, тут спрашивает ее скамейка:

Тут в разговор вступила дверь:

Тут сказало бревно:

Тут сказала сосна:

Прилетели к сосне пташечки, захотели отдохнуть — глядь, сосна-то корнями наружу лежит:

Вырвали пташечки себе глаза и полетели к роднику напиться. А родник им и говорит:

Прибежали к роднику по воду королевские пажи — смотрят, родник-то весь высох:

Вернулись пажи во дворец, а королева их спрашивает:

Тут сказал сам король:

Сотворил господь бог животных и, известное дело, нарек их разными именами. Днями позже пришел он проверить, помнят ли они его урок. У всех животных имена накрепко в голове засели, один осел сплоховал — не помнит, и все тут. Тогда господь как ухватит его за уши и ну тянуть что есть силы. «Осел ты, — говорит, — осел и всегда ослом останешься!»