Сказки Космоса - страница 48

Так звались среди братьев и сестер атаки на пришельцев. Они случались редко, но непременно оканчивались кровавыми жертвами — обычно среди самих террористов. Гвардия нещадно расправлялась с юными воителями, однако их место быстро занимали новые рекруты. Лишь несколько терактов нанесли пришельцам реальный урон: однажды взрыв прикончил касианского стража, а в другой раз кому-то из братьев удалось подстрелить маёльского дипломата у ворот президентской резиденции. После этого пришельцы утроили меры защиты, и все последующие атаки бесславно проваливались. Что не отменяло того факта, что Пензу откуда-то всегда было известно, где устроить западню.

— Так что за волонтерство? — требовательно повторил Бастет, заметив, что его вопрос привел Кирину в замешательство.

— Всякое-разное, — поспешно отозвалась она. — Ухаживал за больными, кормил бездомных зверей. В Лимбе многим требуется помощь, только платят за нее неохотно.

— Значит, он кормил бездомных котяток, — промурлыкал Бастет, испытующе поглядев на землянку. — Чрезвычайно мило. Буду надеяться, что с таким же рвением он теперь займется моим питанием.

Селена постаралась сгладить его ехидство.

— Айзек — близкий друг Кирины. Ей вряд ли приятно, когда о нем так говорят.

«Мне было бы приятно, если бы его расстреляли».

— Посмотрим, что ты скажешь о нем сама, когда вы познакомитесь лично, — парировал маёлец.

Кирина тревожно закусила губу. Теперь, когда двери Посольства были открыты перед Пензом, ей сделалось по-настоящему страшно за Сорсу.

Бруно и Айзек обосновались в Посольстве. Брат с воинственным видом расхаживал по обеденному залу в белой ливрее. Но пришельцы не обращали на него никакого внимания, интересуясь только закусками и супами на его подносе. Пенз справлялся с работой на баре отлично. Через пару недель он знал, что пьет Мастер Утавегу и сколько кубиков льда положить в ром Бастета. Стоя за баром, он ежедневно разглядывал пришельцев, запоминал их звания, подмечал привычки.

В скором времени вокруг него стали собираться остальные земляне из числа обслуги. Айзек участливо выслушивал их жалобы и никогда не перебивал. Со всеми своими секретами от кражи столового серебра до разбитого сердца они стекались к нему. Для каждого Айзек находил слова оправдания и поддержки. Чаще всего он повторял за ними их же реплики, переставляя слова и меняя интонацию. Кирине уже давно была знаком этот трюк. Однако его собеседники ничего не замечали. В конце концов, Айзек говорил им именно то, что они хотели услышать.

Что бы не натворили рассказчики, в исповедальне Пенза каждый становился жертвой произвола и обстоятельств. Иногда, вскользь, Айзек намекал, что знает подлинного виновника их бед, но никогда не говорил прямо. Лишь поднимал бесцветные глаза на объедающихся пришельцев, продолжая до блеска натирать бокалы.

Как и боялась Кирина, вскоре Айзек изъявил желание познакомиться с Селеной. Скрепя сердце, Ферия привела ее в бар днем, когда обеденный зал пустовал.

Айзек неподвижно замер за стойкой, уложив узловатые кисти на блестящую столешницу. К его тонким бескровным губам прилипла безобразная улыбка. Бруно устроился рядом, усевшись на высокий крутящийся стул, и исподлобья уставился на Селену.

Сорса заняла соседний стул и приветливо улыбнулась ему.

— Рада познакомиться, — искренне произнесла она, дружелюбно поглядев на парней. — Я уже и не надеялась, что Кирина соберется представить нас друг другу.

Кирина бросила быстрый взгляд на Айзека.

— Мы тоже заждались, — отозвался он, не глядя на нее. — Кирина много говорит о тебе. Ее друг — наш друг, — Пенз всплеснул марионеточными руками, будто вспомнив про какую-то оплошность. — Может, чаю? Или чего-то покрепче?

— Кофе, если не затруднит, — попросила Селена. — Так вы, выходит, вместе выросли?

Айзек кивнул, запуская кофейный автомат.

— Мы познакомились, когда меня перевели в приют, где жили Кирина и Бруно. Кирине тогда было тринадцать, Бруно — десять, а мне едва исполнилось четырнадцать. С тех пор мы неразлучны. Но вспоминать те дни не особо приятно, — вздохнул Пенз, ощупывая лицо Селены взглядом. Казалось, он пытался заглянуть в каждую ее пору. — Расскажи лучше о себе.