Сказки (СИ) - страница 18

Когда противная зелёнка растеклась по залу, моя инопланетянка распрямилась, выдернула шланги из обруча, сам обруч отбросила в сторону, улыбнулась мне и обняла. Странно, но теперь я чувствовал её, её мягкую, нежную кожу; её руки, лежащие на моих плечах. Она положила голову мне на грудь, я стряхнул с её волос зелёные капельки.

— Мне надо спешить... Прости... Они меня не оставят в покое... Когда-нибудь я вернусь к тебе... — услышал я в своей голове её мелодичный голосок.

Роксоманта чуть отстранилась, слегка оттолкнув меня, подняла ладошки вверх и, вдруг, осветила всё вокруг ослепительным белым светом. Вспыхнула и... растаяла.

Комната сжалась перед моими глазами до размеров крошечной точки, и я увидел потолок своей комнаты. Я лежал на спине на кровати, смотря вверх. Вовка валялся на полу на животе перед открытой входной дверью, из-под его правого бока тонкой струйкой сочилась кровь. Я встал, потряс головой и бросил взгляд на окно. Во все стороны раскинулись огни огромного мегаполиса. Но один из огней привлёк моё внимание, быстро двигаясь, он взмыл над крышами домов, пролетев над далёким лесом, поднялся вверх, прочертив в тёмном небе дугу и скрылся в вышине, затерявшись среди огоньков далёких звёзд.

В глазах всё странно двоилось, словно в них попала вода. Уставившись на стекло окна, я увидел странные знаки, написанные на замёрзшем стекле с внешней стороны, совершенно не похожие на буквы всех известных мне алфавитов. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять надпись, озарение пришло совершенно внезапно.

Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.

Дом живых статуй (Страшная сказка)

Как-то раз, один мой старый знакомый, мы дружим ещё со школьной скамьи, пригласил меня в свой шикарный загородный дом пообщаться и поговорить за жизнь. Мы, как водится, выпили, закусили, разместившись на уютной террасе, любуясь видом реки, неспешно разговаривая о том, о сём. Я заметил, что моему товарищу не терпится показать мне свой шикарный двухэтажный особняк, окружённый массивным забором.

— А, пойдём, Дмитрий, я покажу тебе свой дом! — наконец проговорил мой друг, когда всё было съедено и выпито.

Любезно согласившись, я прошёл в дом, минуя массивные двухстворчатые двери.

— Это прихожая! — торжественно объявил мой дружок, обводя рукой немаленький прямоугольный зал, стены которого сплошь занимали зеркала и светильники.

— А это кухня — с гордостью произнёс он, показывая обеими руками на импортную кухонную технику.

— Ну, ну... — со скукой протянул я, по привычке читая названия марок, ощущая себя как в магазине.

— Пошли дальше — потянул меня за руку мой суетной товарищ...

Спустя час, обойдя и заглянув во все уголки и закоулки дома на обоих этажах, мы остановились возле небольшой, неприметной двери, обитой красной тканью.

— А вот такого ты ещё никогда и нигде не видел — почти шёпотом, трясясь и предвкушая немыслимый сюрприз, проговорил друг.

Порылся в кармане брюк, вытащив маленький ключик. Поскрёб им в замочной скважине и открыл дверь.

— Прошу — гордо произнёс он, делая рукой приглашающий жест.

Я вошёл. Надо сказать, сюрприз друга удался.

Это была комната, без окон, стены обклеены обоями тёмно-красного цвета, на стенах картины, навесной потолок. Модная люстра на потолке, на стенах светильники, в форме свечей. На полу лежал зелёный ковёр во весь пол, с густым, мягким ворсом. Люстра и светильники тускло горели, обеспечивая в комнате лёгкий полумрак. Стенной книжный шкаф. В центре располагался квадратный диван, а по углам стояли четыре статуи.

Статуи изображали четырёх голых девушек, небывалой красоты, в весьма интересных позах.

Одна сидела на коленях, выгнув грудь, с открытым ртом, голова чуть запрокинута назад. Ладони статуи покоились на бёдрах. Вторая — стояла на небольшом постаменте, на четвереньках, попой к центру комнаты, головой — к стене. Головёнка лежала на сложенных на краю постамента руках. Третья — также на постаменте, на спине, ноги разведены в стороны, ступни на полу. Руками как будто-бы упиралась в пол. А четвёртая — просто стояла в свободной позе, чуть облокотившись о стену.