Сказки старого Сюня - страница 4

— Так что же, нам суп есть несолёный, что ли? Ведь столько лет вода в реке добегала до нашего селения крепко посолённой вашими слезами. Ну да ладно! Раз уж вы перестали плакать, так одолжите хоть мешок соли, пока мы сами соберёмся в город на базар.

Шошуды понял, что этой ночью во всей деревне лил слёзы только он один. И так легко стало у него на сердце, что он громко засмеялся. А с ним вместе засмеялись и все жители деревни.

Много ещё селений обошёл шошуды, пока не встретился ему на пути главный город княжества. Такого многолюдного базара не найти было ни в каком другом городе. На этом-то базаре и начал рассказывать свои сказки слепой шошуды. Народ заслушался, люди даже продавать и покупать перестали. Совсем тихо стало на базарной площади; так тихо на ней бывало только ночью.

Шошуды рассказал уже три сказки и начал четвёртую — о бедном пастухе и прекрасной Хуан-э. Юноша говорил, а струны лютни звонко пели под его пальцами.

Вдруг сквозь толпу протолкался толстый человек в богатой одежде. Это был владелец большого табуна лошадей. Он подошёл к слепому и закричал:

— Плохой ты продавец, если бесплатно раздаёшь свой товар зевакам. Я покупаю твои сказки вместе с этим поющим бамбуком, хотя толку от него мало. Идём со мной.

И он потянул шошуды за рукав.

— Куда ты лезешь, старая черепаха! — завопил другой человек, тоже толстый и тоже богато одетый. Это был владелец большого стада баранов. Он схватил шошуды за второй рукав. — Когда этот слепой еще и рта не раскрыл, я уже пересчитывал деньги, чтобы купить все его слова и весь звон его бамбуковой палки.

— Отойди прочь, бараний начальник! Я уже сторговался! — крикнул первый богач и потащил шошуды к себе.

— Верно, одна из твоих лошадей зашибла тебя копытом, — отвечал второй богач. — Разве ты не видишь, что я уже купил его? — И он потянул шошуды к себе.

Так они препирались, угощая друг друга пинками. При этом оба крепко держали растерявшегося шошуды.

Когда богачи увидели, что ни один из них не может перекричать другого, они подхватили шошуды под локти и потащили к князю, чтобы тот рассудил их.

Старый князь долго не мог понять, о чём идёт спор.

Богачи так кричали, что если бы разом ржали все лошади владельца табуна лошадей и блеяли все бараны владельца стада баранов, и то, наверно, было бы тише.

Наконец, князю надоел их крик и он приказал слугам прогнать обоих богачей. А юношу подозвал к себе и спросил:

— Почему эти люди спорят из-за тебя?

— Не знаю, — ответил шошуды, — я рассказывал на базаре сказки, а они схватили меня, долго кричали, потом привели к тебе.

— Расскажи и мне сказку, — повелел князь.

Шошуды провёл пальцами по струнам и начал рассказывать. Слушая, князь то смеялся, то печалился. Он думал о том, что все длинные трактаты его придворных учёных не стоят одной коротенькой сказки слепого юноши, — столько мудрости в каждой.

— Кто научил тебя этому? — спросил князь.

— Все понемногу, — ответил слепой, — и люди, и звери, и птицы.

Тут юноша рассказал удивительную сказку о своей жизни в лесу.

Князь Ло Ван, — потому что это был князь Ло Ван, — бросился к юноше. Он понял, что перед ним стоит его сын. Князь взял юношу за руки, усадил рядом с собой и заговорил:

— Небо второй раз подарило мне сына, и на этот раз я не отрекусь от него. Ты слеп, но видишь лучше зрячего, где добро и где зло. Мои глаза еще зорки, я вижу на сто шагов, а ты своим сердцем можешь разглядеть, что происходит на другом конце Поднебесной. Теперь я могу спокойно умереть, — мне есть кому оставить княжество.

Но шошуды ответил:

— Когда-то я ушёл от зверей, чтобы люди научили меня видеть солнечный свет. Солнца я так и не увидел. Но ты сам сказал, что я вижу лучше тебя, зрячего. Я брожу среди людей, слушаю, что они говорят, потом из этого складывается сказка, от которой и мне, и людям становится светлее. Если я останусь в твоем доме, я снова сделаюсь незрячим. Не удерживай меня.

Старый князь Ло Ван опустил голову.

Шошуды ушёл. До самой смерти он бродил по дорогам Срединного царства, играя на лютне и рассказывая сказки.

Дедушка Лао Сюнь помолчал и добавил: