Склирена - страница 2

Склирена села. Взгляд старухи еще раз скользнул по ее лицу.

— Я хотела тебя видеть, — начала Зоя. — Скажи мне: правда ли, что ты обещала Алексею Вурце послать его стратигом Иверии на место Михаила Ясита?

— Да, — смело ответила Склирена, — я обещала его жене попросить за него императора.

Царица нетерпеливо махнула рукой.

— Знай же, что царевна Евпрепия хлопочет об этом назначении для Льва Торника[2], и, вероятно, он и будет назначен. Я думаю, — помолчав прибавила Зоя, — что прежде, чем обещать, ты могла спросить меня, не имею ли я кого-нибудь в виду на это место.

Она впилась глазами в лицо своей собеседницы, но та молчала, и это молчание, кажется, еще более раздражало старуху.

— Что же ты молчишь? — спросила она наконец.

— Ты знаешь сама, — ответила Склирена, — когда могла я спросить тебя? Мы встречаемся лишь в церкви, да на торжественных приемах. Ты не часто делаешь мне честь говорить со мною.

Зоя перебила ее с раздражением:

— Оттого-то ты и решила, что верховные права принадлежат августейшей Склирене? Не пожелает ли Севаста сменить всех высших сановников? Не прикажет ли и мне переехать в монастырь на острове Принкипо, чтобы оттуда издали смотреть на Константинополь, где она будет распоряжаться?

Яркий румянец разлился по смуглому лицу Склирены; очевидно, ее призвали лишь затем, чтобы оскорбить… Однако, она овладела собой и спокойно заметила:

— Быть может, император найдет Вурцу достойным…

— Оставайся красивою игрушкой, — резко перебила ее царица, — и предоставь нам решать, кто на что способен.

Склирена снова вспыхнула.

— Я знаю, — колко заметила она, — достойным окажется тот, кто даст тебе тысячу червонцев за свое назначение.

— А если бы и так! — возразила Зоя — и голос ее возвысился до крика. — Мономаху нужны деньги, чтобы дарить направо и налево самоцветные камни или полные червонцев кувшины[3]. Когда в казну всасываются голодною пиявкой…

— Я уйду, — твердо сказала Склирена, поднимаясь с места, — ты призвала меня лишь затем, чтобы оскорбить. Ты жалишь, пользуясь отсутствием императора, но я не боюсь тебя: ты ничего не можешь мне сделать.

— Как ты смеешь так говорить со мною? — также поднимаясь с места, закричала Зоя. — Думаешь ли ты, что я не сумею заставить тебя молчать?! Знай, что все вооружены против тебя: мы — императрицы, царевны; патриарх… он не сегодня-завтра отлучит тебя от церкви… Помни, что ты держишься лишь благодаря моей доброте, ничтожное создание!..

Кровь бросилась в голову Склирены.

— Августейшая, я стану слушать тебя, когда ты будешь говорить, как подобает императрице…

Гордо повернувшись, она пошла к дверям. Гневным взглядом провожала ее взбешенная старуха.

— Смотри, августейшая! — крикнула Зоя, когда она выходила уже в соседнюю комнату.

Все бывшие в Гармонии поднялись при появлении любимицы императора и невольно слышали резкий, раздраженный голос старухи.

— Смотри, августейшая, не опоздай завтра к обедне, как сегодня опоздала к вечерне.

Прикусив губу, быстро прошла Склирена в свои покои.

«Не увидишь ты меня завтра у обедни, — вся дрожа от волнения, думала она, снимая повязку, дорогие запястья и перстни. — Пусть ждет меня в церкви и злится, старая ханжа».

— Евфимия! — обратилась она к одной из служанок, безмолвно помогавших ей раздеваться. — Чтобы на рассвете была подана лодка к дворцовой пристани. Ты и Херимон поедете со мною на Принкипо. Приготовь все нужное.

Глубокое изумление, даже страх, отразились на лице Евфимии.

— На рассвете?! Но, ведь, двери Священного дворца еще заперты… — пробормотала она, — и ключи хранятся у папии (главного ключаря)…

— Херимон с вечера сходит к папии и скажет ему, что я на рассвете хочу выехать на прогулку. Если папия попробует помешать мне — он ответит перед самим царем. Ведь не в тюрьме же я, наконец…

— Но, — попробовала еще возразить Евфимия, — ты забыла, Севаста, — завтра воскресение… выход августейших к обедне.

— Пускай Зоя и Евпрепия молятся, сколько хотят. Я буду отсутствовать.

— О, Господи, что скажут!.. — растерянно произнесла Евфимия.

Лицо Склирены вспыхнуло гневом.

— Слушай, что приказано! — строго крикнула она.