Скорее мертвый, чем живой - страница 12

«Это нечестный человек, – подумал Джордж. – Возможно, преступник». И как ни странно, но при этой мысли он почувствовал зависть. Он знал, что это нехорошо, но он постоянно хотел вести опасную жизнь. Чтобы хоть что-то сказать, он выдавил из себя:

– Этот ужасный шрам! Вы ведь приобрели его совсем недавно, не так ли?

Черты лица Бранта резко преобразились. Лицо, казалось, даже потемнело, сузилось и превратилось в маску страшной ненависти. Он нагнулся вперед и сплюнул на пол.

– Пошли! – пригласил он Джорджа. – Сейчас мы пойдем к Робинсону.

– Только не сегодня, – поспешно ответил Джордж. – Идет дождь. И уже слишком поздно. Сходим завтра.

Брант, видимо, приложил усилие, чтобы сдержаться. Его лицо снова стало холодным и равнодушным.

– Вы, наверное, записывали для памяти, сколько заказов получили для фирмы?

– Конечно, – ответил Джордж, удивляясь внезапному изменению темы разговора.

– У вас эти записи с собой?

Джордж вынул старую записную книжку. Брант взял ее и полистал страницы, которые были исписаны мелким аккуратным почерком Джорджа.

– Это все? – спросил он, подняв глаза.

Джордж непонимающе кивнул.

– Робинсон должен вам тридцать фунтов. Вам это ясно?

– Так много? – Джордж с сомнением посмотрел на него. – Ну, ничего не поделаешь. Я наверняка не получу от него этих денег. У него их никогда не бывает.

– Это мы еще посмотрим, – сказал Брант и сунул записную книжку в карман. Он выпил свой лимонад, бросил шиллинг на стойку и повернулся к Джорджу. – Пойдемте! – нетерпеливо сказал он.

– Это не имеет смысла, – слабо запротестовал Джордж.

Не успел он это сказать, как хозяин хлопнул в ладоши и прокричал:

– Время, господа! Заведение закрывается!

Джордж вышел вслед за Брантом.

– Я иду домой, – сказал он. – К Робинсону мы пойдем завтра.

– Бросьте! – оборвал его Брант. – Мы пойдем к нему прямо сейчас.

– Я даже не знаю, где он живет, – заметил Джордж. – И потом, будьте разумны. Дождь льет как из ведра. Мы оба промокнем до нитки.

Брант чертыхнулся и продолжал идти. Джордж семенил за ним. Он понимал, что у него нет выбора. Судя по всему, Брант знал дорогу. Он свернул в боковую улицу и через несколько минут остановился.

– Вот мы и пришли, – сказал он и показал на один из маленьких одноэтажных домов. – Здесь у него комната.

Брант поднялся на несколько ступенек к двери и нажал на кнопку звонка. Джордж стоял рядом с ним, полный тревожного чувства. Через некоторое время за дверью раздались шаркающие шаги, и вскоре после этого они увидели на пороге полную пожилую женщину, которая с любопытством уставилась на них.

– Что вы хотите? – спросила она. – И зачем так трезвонить? Или вы думаете, что я глухая?

Брант сделал шаг вперед.

– Мы друзья Робинсона, – сказал он невозмутимо и прошел дальше, так что женщина поневоле отступила в темный коридор. – Он нас ждет.

– Минутку, – наконец сказала она и преградила Бранту дорогу. – Я не приглашала вас войти. Приходите лучше завтра.

Брант никак не отреагировал на это. Вместе с тем он обошел женщину и продолжал свой путь к лестнице.

– Он нас ждет, – повторил он. – И не беспокойтесь. Мы знаем дорогу.

Женщина нерешительно остановилась, и оба мужчины прошли вверх по лестнице. Поднявшись, Брант действовал так же решительно. Он нажал на дверную ручку, толкнул дверь и вошел в комнату. Джордж держался позади него. Вид у него был смущенный.

Робинсон стоял перед комодом с зеркалом. Обеими руками он поддерживал штаны, которые только что собирался снять. Зубной протез он уже вынул, от этого щеки его казались ввалившимися и морщинистыми. Он недоуменно уставился на Бранта, и краски постепенно исчезали с его лица. В углу комнаты стояла широкая старомодная кровать. На ней лежала женщина. Ей было лет тридцать пять – сорок. Она была пышной и вульгарной.

– Закрыть дверь! – приказал Брант, не спуская глаз с Робинсона.

Джордж машинально повиновался, потом сунул руки в карманы своего плаща и остановил свой взгляд на вытертом ковре, со страхом ожидая, что будет дальше.

Женщина первая пришла в себя от удивления.

– Кто вы? – пронзительно закричала она. – Вон отсюда! Эдди, выстави их!