Скоро сказка сказывается - страница 8
— Да уж, — согласилась я. — Сама таких терпеть не могу!
— Вот я и говорю, — продолжила баба-яга, — не напасёшься на них припасов-то, они ж зараз по быку сожрут да ведром вина запьют, не поморщатся! Баню им ещё топи, а хоть бы кто дров натаскал.
— Может, вам помочь чем-нибудь? — догадалась я. — Давайте, я посуду помою!
— Да это я так, — засмеялась баба-яга, — для порядка ворчу, у меня ж всё само собой делается, я как-никак колдунья! Скучно тут, поговорить не с кем, так что и богатырю-обжоре рада будешь. Давай-ка, Василиса, иди в баньку, потом поужинаем, да спать ляжем. Утро вечера мудренее.
Признаться, я опасалась ночевать в одной комнате с бабой-ягой. Однако есть она меня не
стала. Хорошо всё же быть худенькой!
Старуха разбудила меня рано утром, накормила и снова начала расспрашивать.
— А как бы мне, бабушка, домой вернуться? — спросила я, выложив всё начистоту.
— Сложно, Василиса, сложно, — задумчиво ответила та. — Иди-ка ты к Кощею, уж он-то наверняка знает! А не он, так дружок его закадычный, Змей Горыныч.
— А не съедят меня? — засомневалась я. — Я хоть и тощая, но, наверно, всё-таки понежнее ваших богатырей буду.
— Не съедят, — заверила баба-яга. — Вот тебе перстенёк заветный, по нему узнают, что ты от меня с наказом пришла. Погоди, погоди в карман совать! Ты мне должна взамен что-нибудь дать, а то не по чести получается!
— У меня дудочка волшебная есть, — сказала я, поразмыслив. — Чтоб зверей приманивать.
— Да такие много у кого есть, а мне так и вовсе без надобности, — махнула на меня полотенцем баба-яга. — Хотя покажи-ка… А ты ей пользовалась уже?
— Ага, — кивнула я, засовывая в рот пятый пирог. Не знаю, из чего (или из кого) бабка делала начинку, но оторваться было невозможно. — Я коня подзывала.
— Дудочка-то эта больше раза одному хозяину не послужит, так что оставь-ка ты её мне, авось ещё кому пригодится, — решительно заключила баба-яга. — Ты, Василиса, одна идёшь, или как?
— Нет, со мной ворон Кондрат, серый волк и конь, только его позвать надо. — добросовестно перечислила я, с вожделением поглядывая на пироги. Бабка перехватила мой взгляд и отставила блюдо подальше.
— Хватит, лопнешь, — решительно сказала она. — Я тебе лучше с собой дам. А хочешь, вот тебе на дорогу скатёрка-самобранка.
— Да что вы, — испугалась я. — Мне с вами и расплатиться нечем!
Я сунула руки в карманы, но там оказалась только та монета, которую я выиграла у соседского пацана. Я выложила её на стол, и кот, пасшийся около пирогов и умильно поглядывавший на хозяйку, вдруг зашипел и шуранул на печку. Баба-яга только взглянула на денежку, как тут же отскочила в дальний угол и замахала руками:
— Спрячь, спрячь и никому не показывай!
— А что такое? — удивилась я. — Монета как монета. По-моему, золотая. Я, конечно, не специалист, но.
— Это не монета, это чешуйка с кольчуги Морского Царя, в огненной горе выкованная, в огненной реке закаленная! — взвыла бабка. — Да убери ты её! Мне только змей не хватало! У меня от них избушка окончательно взбесится!
— А при чём тут змеи? — удивилась я, но монету спрятала.
— Так Морской Царь над ними господин, — пояснила баба-яга, присаживаясь на лавку и облегченно обмахиваясь полотенцем. — Они эту чешуйку уже лет сто ищут. Сразу прознают, да и сползутся сюда!
— Ладно, — вздохнула я. — Мне пора, пожалуй. Только скатерть не возьму, хоть и очень хочется.
— Бери-бери! У меня их полная кладовая, девать некуда! — ответила старуха, по-моему, уже не чаявшая от меня отделаться. — Мне зимой делать нечего, вот и тку помаленьку.
— Ну спасибо! — с чувством сказала я, выходя во двор.
— Иди с миром, — кивнула баба-яга, забираясь в ступу. — Помело только подай.
Когда улёгся турбулентный вихрь, поднятый стартующей ступой, я вышла на тропинку. Откуда-то из кроны огромного дерева спикировал Кондрат.
— Чего бабка посоветовала? — поинтересовался он.
— К Кощею идти, — сказала я, пиная пыль. — Или к Змею Горынычу. Перстенёк вот дала.
Ворон взглянул и аж подпрыгнул.
— Ай да Василиса! — воскликнул он. — Чтоб баба-яга кому-то свой перстень доверила. Понравилась ты ей! Взамен чего отдала?