Скоро я стану неуязвим - страница 22

— Только не просите, чтобы я настроила вам видеомагнитофон, и мы поладим.

Вежливая гримаска, уголки губ почти не двигаются. Она редко улыбается. Я умею такое подмечать… как все мы, машины.

— Это для завтрашнего инструктажа?

— Просто вспоминаю старых игроков.

— Вам помочь? Чувствую себя немного не у дел…

— Освоитесь. Все мы как-то начинали.

Пожалуй… хотя одни рождаются с умением летать и силовым полем, а других размазывает по бразильской мостовой. Забавно.

На обратном пути меня останавливает Лили.

— Идем! Самое интересное будет внизу, в спортзале!

Всех точно притянуло в одно место. Сквозь стекло наблюдаю, как тренируется Торжество Радуги. Она слишком молода, чтобы входить в первоначальный состав «Чемпионов» — должно быть, это ужасно обидно, ведь она так знаменита. У нее сложная схема тренировки — молотит сразу по трем «грушам»; на максимальной скорости кажется лишь пятном цвета.

Лили смотрит вместе со мной.

— Обосновалась? — спрашивает она.

— Кажется… Люди тут не слишком приветливы.

— Поверь, у тебя еще легкий случай.

Радуга ритмично бьет по «грушам». Похоже, она быстрее меня. Лили качает головой.

— Вот стерва! У нее в перчатках лезвия встроены.

— Откуда ты… вы что, сражались? — удивляюсь я.

— По телевизору об этом не сообщали. Давай зайдем!

В спортзале полно тренажеров, сделанных на заказ, для тренировки сверхчеловеческих мышц, супертяжелые гири и полоса препятствий с лазерными датчиками. Здесь пахнет кожей и потом; это единственное обжитое помещение. Самое интересное — на матах. Черный Волк борется с Дикарем… даже Дева останавливается посмотреть.

Черного Волка (в котором росту шесть футов и три дюйма) не волнует, что противник на полтора фута выше. Он — точно Беовульф в маске против волосатого Гренделя. Сосредоточенно отступает, запоздало ткнув пальцами в глаза Дикарю.

Дикарь не наряжается чудовищем; шерсть и зубы — не костюм. Он — как большая кошка: на первый взгляд, не слишком полезная способность, но он двигается с безумной скоростью для своих габаритов, порой приземляется на все четыре лапы, запрыгивает на противника. Маты покрыты следами когтей.

В левой руке Черного Волка появляется оружие — тупой металлический крюк на обтрепанном обрывке веревки. Он рассеянно помахивает им, стоит спокойно и расслабленно. Ему тридцать восемь лет — если верить биографам; возраст никак не проявляется внешне. Двое кружат друг перед другом, держат дистанцию… и вот, сближаются! Я не успеваю следить за движениями, а Черный Волк уже в воздухе, ступил на колено противника, рукой цепляясь за длинную кошачью лапу.

Дикарь бросает его через мат, но Черный Волк мягко перекатывается и вскакивает в боевую стойку. Обмен язвительными замечаниями, обычные любезности вроде «Стареешь, чувачок!». Волк травит веревку, медленно замахивается… Чрезвычайно эффектно. Зато Дикарь способен опрокинуть автомобиль, прыжком преодолеть полквартала! У него не пальцы, а настоящие когти!

Черный Волк легко уклоняется от удара наотмашь. Лениво взмывает ввысь крюк… Дикарь ныряет под него, но Волк закладывает веревку в три витка и один из них затягивается на горле Дикаря… все кончено. Говорят, Волк просчитывает такие штуки на одиннадцать ходов вперед — высокоскоростной игрок в шахматы. Дикарь ошеломленно трясет головой.

Эльфина ловит мой взгляд: приглашение или вызов?

Жестом указывает на мат, как будто не уверена, говорю ли я по-английски. Интересно, кем она меня считает? Рыцарем в дырявых доспехах? Рассказали ли ей про меня? Про несчастный случай, операции, все остальное…

Я пожимаю плечами.

— Начинай.

— Я вас не хочу поранить.

О господи…

Остальные аплодируют, ждут преставления.

— Свежее мясо! — рычит Дикарь; из-за клыков глотает часть звуков. — Посмотрим, чему тебя научили в полиции!

— Да-да, полюбуемся! — Черный Волк рассматривает меня с любопытством технаря. Хочет системной проверки. Он нажимает кнопку, часть тренажеров уходит в стены, высвобождая пространство для боя. На потолке включилась видеокамера.

Мне это не нравится. Слишком похоже на испытание; вот уж не ожидала, что займемся такой ерундой. Неужели так принято в суперкоманде? Мне что, предстоит со всеми сражаться?