Скошенная трава - страница 31
— Попроси. — Равнодушно сказала Айка, поворачиваясь на бок.
— Тебе он не нравится. — вынесла Надя свой вердикт. — Почему, Айка? Он умный, взрослый, много повидал и много знает. Он может нам помочь.
— Нет, Надя. Как только Белла умрет, он сразу же уйдет от нас. У него в Крыму семья, ты же слышала.
— Нет, Аюшка. Он нас не бросит.
— Ты пришла спать или разговаривать? Если спать, то ложись.
— Я еще посижу в столовой. Там Степка гитару вынес, хочет попеть для нас. Ты пойдешь слушать?
— Нет, Надя. Выключи свет, но оставь щелочку в двери, я услышу.
— Спокойной ночи, Ай!
Надя повернула выключатель и вышла. Тоненький луч света из приоткрытой двери падал в темную комнату. Айка разделась и легла под одеяло, обняв подушку руками.
Постепенно ребячьи голоса в зале стихли, и послышался струнный перебор. Степка хриплым голосом пел что-то из русского народного. Кажется, про черного ворона. Парень обожал эту песню и пел ее, словно рассказывая о себе. Потом кто-то из девочек засмеялся, и опять зазвенели струны. Айка уже начала уплывать в мир грез, как гитара зазвучала полным и красивым звуком под уверенной рукой. Сон сразу слетел.
— Я сейчас спою вам песню… — раздался мягкий мужской голос.
— Волшебную? — спросила Белла.
— Конечно, волшебную. Я когда-то написал ее для твоей мамы, Бель. Она ее очень любила.
— Про месяц? — зазвенел счастливый голосок.
— Ты помнишь? Ты была совсем крошкой… — мужской голос дрогнул, но тут же прокашлялся. — Песня про месяц.
Ребята немного помолчали, а потом зашумели и захлопали, прося спеть еще. Но Глеб вернул Степану гитару, совершенно серьезно утверждая, что устал, да и вообще не в голосе. Айка улыбнулась. Ну зачем он смеется над ребятами? Такой голосище еще поискать: проникновенный, хрипловатый тенор, пробирающий до самого сердца! Как была счастлива его жена! Он, наверное, ее берег и любил… Айка, повернувшись на другой бок, как наяву, вспомнила высотку, завалившуюся набок, холодную, промороженную квартиру и труп черноволосой женщины рядом с Беллой… Не уберег. Каким же огнем он каждый раз сжигает свое сердце, глядя на закрытые глаза своей дочери и ее искалеченную руку!
Айка вцепилась в подушку зубами. Какую же боль он несет в себе, не показывая этого никому. Возможно, он долгое время жил совсем один, но сейчас нашлась дочь, а вместе с ней восемь молодых сорванцов разного возраста, дела и цели которых приходится учитывать, а иногда даже давать дельные, но ненавязчивые советы, улыбаясь и сглаживая подростковые проблемы!
Девушка не выдержала и села на постели, привычно обхватив ноги руками. Да, они все потеряли близких: родителей, бабушек и дедушек. Тех, от кого получали заботу и помощь. Но никто из них не терял любимых и детей, то есть тех, кому отдаешь себя до конца, всю, до последней капли, нежность и любовь…
Айка опять упала на подушку. Ей вспомнилась угасающая от сердечного приступа мать. И поседевший в эту ночь отец. Тогда они не смогли достать нужное лекарство. Злые слезы вытекли из темных Айкиных глаз: «Будьте прокляты те, кто сотворил эту войну! Кто равнодушно оставил умирать тысячи переживших удар людей в разрушенных городах без продуктов, лекарств и тепла. Пусть эти, наверняка выжившие люди, в каждом своем сне видят гноящиеся Белкины глаза и ее умирающую от голода мать! Пусть они живут в своих благоустроенных подземельях вечно, не видя солнечного дня, а их здоровые дети каждый день говорят им спасибо за комфортабельный бетонный ад!»