Скованные одной цепью [СИ] - страница 20

— Но они только крадут силы у волшебников! — гнул Сол свою линию. — Доказано, что каждый раз, когда рождается маглорожденный волшебник, другие, более достойные, утрачивают свои способности, отчего в последнее время рождается всё больше сквибов! Они грабители!

— Всё больше сквибов не рождается! Всё это глупости! Этот идиот Куат сейчас находится на принудительном лечении в психиатрическом отделении госпиталя святого Мунго со своей идеей, как бы и тебе этим не кончить! Придумал мне тоже грабителей! Мой внук! Сын моего несчастного Стивена! Ни один… ни один Пьенс никогда…

— Но если они волшебники, — быстро заговорил Алан, не давая посеревшему от бессильной злобы Солу вновь раскрыть рот, — то почему едут в школу только теперь? Как бы над ними смеяться не стали!

— У некоторых волшебников чистомагловского происхождения, скажем так, способности пробуждаются не сразу, — ответила Тереза, продолжая буравить взглядом проштрафившегося внучонка. — Лично я знала одного, у которого они впервые проявились в возрасте шестидесяти лет. В школу его, конечно, не приняли, но у него был внучатый племянник-волшебник, который отдал родственнику свои старые учебники. Так этот «грабитель» за три года осилил всю программу Хогвартса, сдал экстерном СОВ и ЖАБА и его даже взяли на незначительную должность в министерство магии, вот так. А смеяться никто не станет.

— Но ни со мной, ни с Дадли никогда не происходило ничего… необычного, — запнувшись и испуганно глядя по сторонам, заметила тётя Петуния, вид у неё был жалостливый.

— Дадли, я думаю, берут исключительно из уважения ко мне, — отрезал дядя Август. — А ты… У тебя есть кое-какие способности. В частности, для своих лет ты очень молода, я хочу сказать — твоё тело нисколько не изменилось за время нашей разлуки, хотя ты не особо жалуешь все эти косметические средства, и в постели…

— Август!

— Ты молодуха, и осталась всё той же юной и нежной красавицей, которую я когда-то встретил и полюбил. Лицо завяло из-за этого крыса, но оно тоже уже разглаживается, скоро ты сама себя не узнаешь.

Да, крыса. Дядя Вернон, казалось, смирился со своей бедой и не буянил в своей клетке, даже не пытался укусить племянника за пальцы, когда тот предлагал ему корм. Пару раз Гарри даже выпускал сильно похудевшего мистера Дурсля поразмяться на столе, и всякий раз крыса безропотно возвращалась обратно в клетку, стоило хозяину чуть приоткрыть дверцу… Время от времени тётя Петуния навещала своего второго супруга, но только вздыхала, а дядя Вернон демонстративно отворачивался от неё. Что касается Дадли, то он и не вспоминал своего отчима, хотя и дядю Августа отцом не считал.

Феникс Гарри недолго красовался в виде живой птицы, на следующее утро мальчик опять обнаружил его брошью, приколотой к его футболке с внутренней стороны. И оставалось не понятным: то ли птице не понравился её новый хозяин, то ли были виноваты наложенные на неё чары, сам Гарри склонялся ко второму варианту. Он открыл ещё одну особенность феникса — его было затруднительно забыть, а потерять — невозможно: брошь сама перебиралась с футболки на пижамную куртку и наоборот. Видеть феникса могли только Гарри и дядя Август, наверное, потому, что последний тоже довольно долго владел этим украшением.

Наконец, наступил последний понедельник августа. В воскресенье у Гарри был повторный день рождения, а в понедельник Тереза зазвала его в небольшую, но хорошо обустроенную лабораторию.

— Я хочу научить тебя готовить хорро, — сказала она названному внуку.

— Хорро?

— Это особый тоник, скажем так. Его рецепт является одной из наших семейных тайн. И ты должен дать мне слово, что не раскроешь её даже своим самым близким, доверенным друзьям — лишь одному из своих потомков, чтобы и они столь же свято хранили эту тайну.

— Но, Тереза, я же не член вашего рода…

— Я считаю тебя своим внуком, в моих глазах и в моём сердце ты — один из моих деток, — возразила старая дама, сурово сдвинув брови. — И кому мне передать рецепт? Я давно решила, что это будет внук… Так — кому? Сол для меня умер. Дадли — урод в нашей семье. Ви — последняя вертихвостка, Маркус — дикарь… Кому передать рецепт?