Скрытое пламя - страница 28
— Подожди секундочку, — снова говорит она, — Ты назвал меня Bella в тот день около цветочного, когда мы ругались.
— И?
— А это значит, ты даже тогда думал, что я красивая.
Хмыкаю в ответ.
— Я подумал, что ты красива ещё в самую первую ночь, когда нашёл твою наполовину прикрытую попку, торчащую в воздухе, пока ты спасала ту чёртову сумку. Нелепая, но красивая.
На ее лице отражаются разные эмоции, и от одной ее улыбка тускнеет.
— Ладно, Пожарничек. Настало время для правды.
Я поднимаю бровь.
— Эта чёртова сумка была последним подарком моего отца, — говорит она. — Он сделал на ней гравировку, и я не собиралась бросать ее.
Вина скручивает мой желудок в узел, когда я осознаю, насколько сильно ошибался на ее счёт.
Удерживая ее взгляд, я откидываюсь на спинку стула и скрещиваю руки на груди.
— Хорошо. Признаю. Я мудак. Я недооценил тебя и ситуацию.
Она поднимает подбородок.
— Да, так и есть.
— Мне жаль.
— Извинение принято.
— Но...
Она выпрямляет спину.
— Что ты имеешь в виду под «но»? Ты не можешь закончить извинение словом «но».
Локтями опираюсь на стол, когда наклоняюсь ближе.
— Я понимаю, почему ты не хотела бросать ту сумочку. Но эта вещь не будет иметь значения, если ты погибнешь.
Мысль о том, что могло бы случится с ней, если бы пожар был более серьезным, заставляет меня испытать физическую боль. Я видел, как выглядит обугленное тело, и надеюсь никогда не увидеть подобное, особенно если дело касается ее тела.
— Пообещай, что никогда снова так не сделаешь, СиСи. Нет ничего важнее человеческой жизни, и, уверен, если бы твой отец был здесь, он бы сказал то же самое.
— Это правда, — шепотом признает она.
— Значит ли это, что у меня есть твоё слово?
— А у меня все ещё есть твоё извинение за то, что был такой осуждающей задницей?
Ухмыляюсь ей.
— Конечно.
— Хорошо, потому что ты именно таким и был. Но, так как в ту ночь ты подарил мне семь оргазмов, ты прощён.
Мне очень хочется вернуться к этому. Я безумно хочу всю ночь лакомиться ее киской, чтобы лишь увидеть как она снова и снова распадается на части.
— Скажи-ка мне, Блондиночка. Как, черт подери, вышло так, что ты все ещё одинока?
Я много размышлял об этом. Она красива, успешна, и ее ротик способен заставить любого мужчину упасть на колени.
— А ты почему все ещё один? — оскорбленная вопросом спрашивает она.
— Потому что у меня не было желания остепениться.
— А сейчас? — выгибая бровь, продолжает она допрос.
— Я не против этой идеи, если встречу правильную женщину.
— Та же история, — говорит она.
Качаю головой.
— Это моя причина, какая у тебя?
Секунды идут, прежде чем она сдается и отвечает:
— Потому что большую часть времени я занята. Бутик занимает все мое время, и всякий раз, когда я иду с кем-то на свидание, мне приходится слушать, как парень без умолку болтает о себе, весь вечер пялясь на мою грудь, — она пожимает плечами, но, вполне очевидно, это больная тема. — Не совсем та сказка, которую я ищу.
— Хотя у тебя классная грудь, — говорю я, надеясь развеселить ее.
— Смотри мне в глаза, Пожарничек, и тогда сегодня все будет хорошо.
— Поверь, совсем не трудно смотреть на такое лицо, как у тебя.
Застенчивая улыбка появляется на ее губах.
— Это была приятная лесть.
— Детка, я наполовину пуэрториканец и наполовину мексиканец. Мы льстивые подонки.
Ее прекрасный смех наполняет воздух, но быстро исчезает.
— Не удивлена, услышав такое. После нашей ночи вместе я так и подумала.
Я нахмуриваюсь.
— Что это значит?
Она пожимает плечами.
— Просто говорю, что, судя по нашей ночи вместе, для тебя это обычное явление.
Я смотрю на нее, и мне не нравится, куда ведёт этот разговор.
— Ты, правда, хочешь знать, сколько у меня было девушек, СиСи? — мысль заставляет меня съежиться. Не потому, что я не знаю точной цифры, просто это не то, что я хочу обсуждать с ней, особенно во время свидания.
Вздохнув, она качает головой, и кажется при этом смущённой.
— Нет. Я не. Прости; Я неправильно выразилась. Это обо мне. Я чувствую необходимость прояснить ситуацию.
— О чем бы ни шла речь, просто скажи.
Ее внимание сосредоточено на напитке, пока она помешивает его соломинкой.