Скрытое пламя - страница 8
— Хорошо. В этот четверг я переезжаю обратно.
— Замечательно. Держу пари, ты в восторге от этого.
— Сама понимаешь. Мне нужна моя кровать.
— И давай не будем забывать о твоей коллекции обуви и сумочек, — поддразнивает она, напоминая о том, что никогда раньше меня не тревожило, но теперь не дает покоя.
— Да, по ним я тоже скучаю, — я усмехаюсь, пытаясь казаться веселой, но смех, такой же ненастоящий, как и мои акриловые ногти.
— Что случилось? — спрашивает она, веселье исчезло из ее голоса.
Она знает меня лучше всех.
— Могу я спросить у тебя кое что?
— Что угодно.
— Обещаешь быть честной со мной? Даже если это ранит мои чувства?
— Всегда. Ты же знаешь.
Знаю, вот почему она единственная, кого я могу спросить об этом.
— Я ... — делаю паузу, не зная, как сказать это, не звуча при этом смешно. — Я хороший человек?
— Конечно же, да. Как ты вообще можешь спрашивать меня об этом?
— Подумай над вопросом, ммм, я имею в виду, действительно задумайся.
— Не нужно мне об этом думать, я уже знаю ответ, — говорит она, немного заводясь. — Что происходит, Ceсe? Откуда такой вопрос?
Вздыхая, я рассказываю ей о своей встрече с Пожарничком и ничего не утаиваю. Ну, только если информацию о том, насколько он горяч, и как сильно мне хочется укусить его за челюсть. Но я рассказываю ей все остальное, вплоть до его слов о том, что я претенциозная и меркантильная.
— Что за придурок!
— Да, но... он прав? Я имею в виду, мне нравятся вещи, из-за этого он меня и судит.
— И что с того? Все любят красивые вещи, СиСи. И это не делает их плохими людьми.
— Ну, вот тебе ведь до них нет дела, — напоминаю я ей, думая, насколько не материалистична моя подруга, несмотря на дом, в котором она выросла.
— Конечно нет, просто мне нравятся другие вещи. У нас в детстве было много прекрасного. Просто мы разные, и ты это знаешь. Что не делает тебя плохим человеком. Суждение этого придурка характеризует его, как плохого человека. А не тебя, — зло добавляет она.
— Дело в том, Эм. Сумочка, которую я искала, когда он нашел меня, была подарком моего отца, — мягко признаюсь я. — Это последнее, что он подарил мне, и на ней сделана гравировка. Я не могла оставить ее. Если бы с ней что-то случилось, меня бы это убило.
— О, Ceсe, — шепчет она, голос хриплый от вины, она присутствует всегда, когда мы говорим о моем отце.
Между Эмили и смертью моего отца существует сильная связь. Он умер, разоблачив организацию по торговле людьми с целью сексуальной эксплуатации, в которой состоял ее отец и многие другие видные люди из нашего социального круга. Это было огромным шоком для нашего сообщества, но, независимо от того, насколько я скучаю по отцу, я всегда буду благодарна ему за то, что он спас жизнь Эмили.
— Я понимаю. Это ценное имущество, и я бы сделала то же самое, — продолжает она. — Если этот парень не видит, какая ты на самом деле, это его проблема, не твоя.
— Ты права, — говорю я, заканчивая эту вечеринку жалости к себе. — Не знаю, почему я вообще позволила ему задеть меня.
— Никогда не позволяйте никому заставлять тебе считать себя хуже, чем ты есть. Ты один из лучших людей, которых я знаю.
— Спасибо, Эм, — шепчу я, ее слова значат для меня больше, чем она может вообразить.
— Всегда пожалуйста. Теперь давай поговорим об этой мужской линии, которую ты планируешь запустить, — говорит она, ее волнение отражает мое собственное. — На какой ты сейчас стадии?
— У меня скоро назначена встреча с Грэмом Дэвисом для получения кредита.
— Как здорово.
— Знаю. Будем надеяться, что ему понравится мой план.
Я легко могла бы взять деньги у мамы, но это последнее, что я хочу делать. Я открыла этот бутик самостоятельно, и хочу продолжать в том же духе.
— Понравится. Мало того, что твой бутик успешен, так еще и Грэм с твоим отцом были давно знакомы. Он ни за что не откажет тебе.
Это одна из причин, по которой я попросила встречи с ним. После смерти моего отца я отдалилась от социального круга, в котором выросла, но Грэм и мой отец были близки. Он хороший человек. Мой отец доверял ему.
Звуковой сигнал в дверь сигнализирует о том, что кто-то пришел.